Ян Валетов - Левый берег Стикса

— Отосплюсь в самолете, — сказал Костя, целуя ее на прощание, — а ты спи, малыш. Ты у нас — мать-героиня. Тебе целых три дня с детьми возиться.

Сегодня понедельник. Марк с рассветом ушел ловить рыбу, к сторожу на плотине, дяде Диме, и сейчас вернётся. А она должна приготовить завтрак на троих, привести себя в порядок, почитать с Дашкой «Белоснежку» и «Русалочку», позаниматься с Марком языком, покормить обоих обедом. И, пока Дашка будет спать, а Марк возиться со своим арбалетом, просмотреть конспекты лекции по Уитмену, которую ей читать в среду и в пятницу.

Она с наслаждением приняла душ и растерлась огромным махровым полотенцем. Несколькими мазками сделала легкий макияж, пользоваться «набором юного художника» в полную мощь она не любила, расчесала свои короткие, до плеч, волосы и, перед тем, как надеть халат, глянула на себя в зеркало.

Для тридцати шести — все в норме. Дряблостей, отвислостей, примятостей и припухлостей нет. Спасибо регулярному сексу и, куда менее регулярному, теннису. Бедра в норме, сзади — тоже, не как у цирковой лошади.

Вперед, а то Дашка проснется, а у нее и поесть нечего.

Пока чайник разогревался на плите, она нарезала хлеб для тостов, открыла баночку клубничного джема и поставила молоко для Дашкиного корнфлекса. Марк категорически отказался есть корнфлекс после десятого дня рождения. Через семь месяцев ему исполнится двенадцать, и он откажется от чего-нибудь еще. Проявит мужской характер.

Солнце высветлило песок на правой стороне пляжа, и Диана открыла окно. В кухню ворвался свежий утренний воздух полный запахов хвои, холодка речной воды и трав.

— Еще не много, — подумала Диана, — и я начну любить это место. Но завтра Марку в школу — праздники кончились, а ночевать здесь, в одиночестве, особого желания у меня нет. — Она взглянула на часы.

— Почти девять. Часов в шесть поедем в город, так что Дашу пора будить. Все проспит, соня.

Пока она будила и умывала дочку, прошло добрых десять минут, и за это время Марк вернулся, и выключил чайник, свистевший на плите не хуже соловья-разбойника.

— Доброе утро, мам! — Голос у него был еще звонкий, и она порадовалась, что время, когда он будет приветствовать ее баритоном или басом, наступит еще нескоро. — Привет, Дашкин. Все проспала. Я, вон, рыбу принес.

— Где рыба? — сразу забеспокоилась Дашка.

— А где твое «доброе утро»? — напомнила Диана.

Но рыба оказалась важнее, и Дашка поволокла табурет к мойке, чтобы оценить улов. Слово «рыба» она произнесла по-взрослому с хорошим "р". И, вообще, для своих четырех с половиной лет, разговаривала Даша прекрасно.

— Ты купался сегодня? — спросила Диана у сына, переходя на английский. — Вода теплая?

— Да, мам. Не холодно. Дядя Дима говорит, что это самый теплый май за последние десять лет.

По-английски он говорил свободно, но с акцентом, который перенял у Кости, хотя занималась с ним она сама, буквально с пеленок. И с ним, и с дочкой. Костя хотел представить это все, как необременительную игру, и достиг желаемого. Ни одному из детей занятия языком не были в тягость, а Дашка, так та была полностью уверена, что говорит на секретном языке семьи Красновых, и долго не верила, что Диснеевские герои этот язык тоже знают.

Даша насмотрелась на рыбешек, плавающих в мойке, и спустилась с табурета.

— Ты мыл руки? — спросила Диана, заливая хлопья молоком и подставляя Дашкин стул ближе к столу.

— Ага. — Ответил Марк, пролистывая какую-то книгу. — Ма, кушать хочется. Я утром только яблоко ел.

— «Одиссея капитана Блада», — прочла Диана на обложке. — Слава Богу, хоть в этом нормальный ребенок, не вундеркинд.

Валя Назарова, жена Костиного зама, нашла у своего тринадцатилетнего сына на столе Миллеровский «Тропик рака». Диана не понимала и не любила Миллера, но Валины всхлипы были очень выразительны и она, невольно, стала на сторону писателя, сказав в утешение обеспокоенной подруге, что Миллер — это, слава Богу, еще не Лимонов.

Костя придерживался мнения, что к ребенку, для того, чтобы он вырос полноценным человеком, надо и относится, как к полноценному человеку и не запрещать все подряд. «Думай, а потом делай!» — повторял он Марку с самого детства, как заклинание и, Диана подумала, что это, кажется, подействовало.

Диана заварила себе кофе и, пока Марк уплетал тосты с сыром и джемом, приготовила какао для детей.

Когда она убирала со стола, на подъездной дорожке появились два автомобиля. Один из них, припарковался справа от ее белой «Астры», другой слева. Хлопнули дверцы.