Василий Горлов - Дама наизнанку

— Я - Горячев Анатолий Ильич, родился в Запорожье. Действительную служил в десантных войсках, механиком-водителем був… был.

— Там так драться научился?

— Ага, там. После армии працювал в Запорожье, на сервисе.

— По какому адресу в Запорожье прописан? Быстро!

— Вулица Перемоги, дом 7, квартира 22.

— А где стоит автосервис?

— На Жовтневой…

— Ладно, давай дальше ври.

— Та не вру я! На шо мне врать? На сервисе, значит, працювал. То-се, сварка, жестянка, электрика, движок. Потом пацанов наших накрыли, в Москву подался.

— Что за пацаны? — с интересом спросил директор.

— Деловые пацаны: машины к нам пригоняли. На детали там, разобрать, номера перебить, перекрасить…

— Это у них научился по-зековски на корточках сидеть?

— А т?!

— Сам сидел?

— Ни. Как паленым запахло, я в Москву подался. Давай, сказал себе, Горячий, дуй в первопрестольную!

— Давно Калинина знаешь?

— С детства, еще с советских времен.

— Да? — с нехорошей улыбкой удивился директор. А он мне сказал, что только сегодня с тобой познакомился.

— Кто, Калинин? — теперь пришел черед изумиться Грязнову. — Так он же в сорок шестом помер!

— Как умер? Ты о ком? О Виталии Калинине?

— Ни, о всесоюзном старосте, о Михаиле Ивановиче… А с Виталькой — да, сегодня познакомился: дорогу в контору пытал.

— А что ты так именно на мой сервис стремишься? Целый день тут проторчал?

По тому, каким колючим стал директорский взгляд, капитан понял, что излишняя доверчивость не входит в число недостатков этого человека.

— Та я ж вокруг уже все исходил, нигде вакансии нема. А мне треба поближе к дому: на автобусах да на метро я все гроши продуваню!

— Так…, - задумался Хандыбин, попробую, возьму тебя с испытательным сроком. Делать нечего: менты троих механиков из утренней смены замели… Сейчас иди домой, где, кстати, живешь-то?

— В конце Мосфильмовской.

— Адресок-то, помнишь?

Называя адрес квартиры, где жил гастарбайтер с Украина Грязнов, и наблюдая, как Хандыбин его записывает, Быков испытал огромную благодарность к Козлову: предсказание полковника блестяще оправдывалось.

— Да, иди, значит, домой, а завтра к восьми приходи. Дисциплина у меня железная: опозданий, прогулов и болтовни о работе на стороне не бывает! За режимом следит Перо с пацанами. Положу тебе пока триста долларов.

Быков насупился.

— Что, маловато? Правильно, маловато! Но я пока не знаю, что ты умеешь. Будет работа — будут деньги. А, впрочем, что я жмочусь для такого гарного хлопца? Тысяча долларов устроит? Ну, и отлично!

Капитан изображал бурный восторг, хотя понимал, что столь неожиданная щедрость говорит лишь об одном: прилипчивый гастарбайтер был все же чем-то подозрителен, и директор уже решил, что "Горячев" до зарплаты не доживет. И то правда: кому-то ведь надо заменить посаженных в кутузку механиков? Ну, а потом, когда их выпустят, кто в мегаполисе хватится исчезнувшего и нигде не зарегистрированного подданного соседнего государства?

— А теперь иди! И не забудь: Перо очень злопамятен!

Роза Кантемировна жила на Усачевке, что по московским масштабам совсем недалеко от Бутырки. Но это было верно для старой Москвы, когда улицы худо-бедно убирались, а машин было значительно меньше. Поэтому ехали долго и мучительно. Лида отказалась обсуждать только что прошедшие встречи, сказав, что ничего сенсационного она не узнала, а подробный анализ надо будет сделать на свежую голову, или, во всяком случае, в нормальной обстановке. Запись получилась на славу — едва усевшись в машину, они это проверили.

— Во всяком случае, — Овечкина на миг оторвала взгляд от медленно ползущего впереди "форда" и с сожалением посмотрела на автора идеи, — я бы не стала голосовать за кого-то из них, но и не исключила бы ни одного. Возможно, я что-то и пропустила — это мы восполним после повторного и сколько там еще будет нужно раз прослушивания; что-то может проявиться завтра, когда пойдет реакция с той стороны; в конце концов, не исключено, что искомый результат ждет нас в Матросской Тишине. Но меня волнует другое: вполне возможно, что наши сидельцы не в курсе этой операции с похищением Гусева. Согласись, это вполне допустимо: их могли не успеть поставить в известность, или вообще по каким-то причинам решили не извещать. А если предположить, что из-за каких-то накладок они еще и не смогут передать на волю информацию об "оборотне", то вся эта комбинация теряет всякий смысл.