Майкл Коннелли - Пылающая комната

Сото подошла к Босху и села рядом с ним на стул, чтобы посмотреть на фото.

– На снимке ее нет, – заметила она. – Это ничего не доказывает.

– В суде – нет, – согласился Босх. – Но для меня многое стало ясно.

– Не представляю, где они могли встретиться?

– Хороший вопрос. Кажется, кто-то говорил, что эти двое ходили в один спортзал. Помнится, где-то в Венеции.

– Венеция и Анна Ачеведо – вещи несовместимые. Они встретились в другом месте.

– Нам придется узнать, в каком именно, если мы хотим, чтобы прокуратура закрыла это дело.

– Может, сделать запрос через СМИ? Кто-нибудь мог видеть их вместе.

Босх задумался. Прошло уже больше двадцати лет. Шансов было мало, но ему не хотелось разочаровывать Сото.

Люсия все прочла на его лице.

– Вспомни семьи, потерявшие детей, – добавила она. – Они должны знать. И семья Эстер Гонсалес тоже. Я имею в виду – настоящей Эстер.

Она взяла у Босха вырезку и стала внимательно ее рассматривать.

Босх вдруг что-то вспомнил и щелкнул пальцами. Этот момент беспокоил его с тех пор, как он поговорил с Гасом Брэйли.

– Варсол, – произнес он.

– Что? – спросила Сото.

– Я вспомнил кое-что. Тогда, в день перестрелки, я прибыл уже под конец, и меня вместе с остальными бросили на сбор улик. Точнее, приставили к машине грабителей. – Гарри кивнул на фото двоих мужчин. – От меня требовалось просто присмотреть за автомобилем, пока не появятся криминалисты. Ждать пришлось часа два – был оцеплен большой район, кварталов пять, не меньше. В общем, скоро мне это надоело, я надел перчатки и стал осматривать салон. На заднем сиденье валялось армейское одеяло, а под ним что-то лежало. Я стянул одеяло и увидел на кресле еще пару винтовок, а внизу, прикрученный к спинке кресла ремнем безопасности, торчал «коктейль Молотова».

– Он был сделан из варсола?

– Не знаю. Сомневаюсь, что его состав вообще кто-то проверял, но мы можем навести справки. В любом случае они использовали «коктейль Молотова», а это еще одна связь между ними и Бонни-Брае.

Сото кивнула:

– И что ты думаешь? Кем была Анна – зачинщицей или исполнительницей?

Босх помолчал, прежде чем ответить:

– Трудно сказать. Бойко и Барроуза она облапошила как профи. Втерлась в доверие, запудрила мозги, сделала так, чтобы они открыли дверь, когда ей будет угрожать опасность. Но, возможно, приказы отдавал кто-то из этих парней. Боюсь, правды мы так и не узнаем.

Некоторое время они сидели молча. Босх чувствовал, что Сото хочет ему что-то сказать. Наконец она повернула к нему голову:

– Я думала, все будет по-другому.

– Ты о чем? – спросил Босх.

– Я мечтала раскрыть это дело с тех пор, как стала копом. Оно всегда двигало меня вперед. Просто сжигало изнутри, понимаешь?

– Да. – Гарри вспомнил, как неделю назад говорил ей про дверь горящей комнаты.

– И вот чем все это закончилось, – заключила Люсия.

– Ты раскрыла дело.

– Да, но… все вышло совсем не так, как я воображала в своих фантазиях.

Босх кивнул. На это ему нечего было возразить. Через какое-то время Сото сумела справиться с чувствами и заговорила деловым тоном:

– Ладно, здесь мы закончили. Я хочу домой, Гарри.

Босх снова кивнул:

– Вот и отлично. Едем домой.

Когда Босх появился в отделе, Сото уже сидела за своим столом. Как выяснилось, она проработала за ним все воскресенье. Люсия решила потратить свой выходной, чтобы составить окончательный отчет по Бонни-Брае и передать его для одобрения капитану Краудеру и дальше в офис окружного прокурора, где дело должны были официально признать закрытым. Босх поручил эту задачу ей, поскольку считал, что она имеет ко всей этой истории больше отношения, чем кто-либо другой.

Отчет занимал двенадцать страниц. Он был составлен так ловко и умело, что, читая его, Босх незаметно для себя несколько раз одобрительно кивнул. Сото очень толково расположила собранные факты, придав резюме железную убедительность, даже несмотря на то, что им так и не удалось найти «узел», связывавший Анну Ачеведо с двумя преступниками, устроившими пожар на Бонни-Брае и ограбившими «ЭЗ-банк».

Босх рассчитывал, что Краудер быстро одобрит их работу, поскольку она играла ему на руку. Он мог объявить о раскрытии крупного дела и при этом не бояться, что его заявление опровергнут на суде. Ситуация складывалась для него как нельзя лучше. Но на следующем этапе все было не так гладко. Окружная прокуратура не любила закрывать дела при отсутствии признания вины, твердых улик и прямой связи между всеми участниками преступления.