Эд Лейси: Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах

— Я же не собирался съесть этот телефонный справочник, — сказал я с невинным видом.

Полицейский усмехнулся, его глазки оценили мой купленный на Пятой авеню костюм. Ну и, разумеется, он приметил «ягуар» у тротуара. Потом его взгляд переместился на мой перебитый нос, и он быстро вычислил, что мое преимущество выражается в футе роста и тридцати килограммах веса. Его лицо вновь приобрело несчастное выражение.

— Ты пойми, неприятности мне не нужны. Просто я вижу, ты у нас недавно, и я хочу познакомить тебя со здешними порядками.

— Будем считать, что я познакомился. А что, кроме этого справочника другого нет? — Я мотнул головой в сторону телефонной будки.

— Другого нет. А кого ты ищешь?

— Наверное, попал не в тот город. Тот, кто мне нужен, в книге не значится, — ответил я и, обойдя негра-почтальона, направился к двери.

— А я почти что всех в Бингстоне знаю, — подал голос почтальон. На его коричневом лице было написано: «Как негр негру, давай-ка я тебе помогу».

— Да ладно, не страшно! — С этими словами я вышел на улицу и, бросив взгляд по сторонам, сразу же рассмотрел все достопримечательности главной улицы. Киношка, два отельчика, несколько супермаркетов, шесть-семь лавчонок и еще «деловая» улочка, пересекающая главную транспортную артерию Бингстона.

Как кто-то однажды сказал, в мире больше ослиных задниц, чем ослов. В этот момент я ощущал себя ослиной задницей номер один. Каким же надо было быть дураком, чтобы пятнадцать часов добираться на машине до этого захолустного городишки, где я торчал на виду у всех, точно упавшее бревно посреди рыночной площади. И тем не менее я находился в этом городишке и, вероятно, нужный мне ответ тоже.

У моего плеча незаметно вырос дядя Том-почтальон.

— Похоже, ты, приятель, с Севера. В Бингстоне цветным не шибко скверно живется, просто тут у нас немного старомодные нравы. Не стоит нарываться на скандал, сынок.

— Давай-ка оставим лекции о расовых отношениях, дядя. Ты знаешь Мэй Расселл?

Его коричневое лицо потемнело при слове «дядя». Он уже собрался было уйти, но заметил внимательно разглядывающего нас из дверей аптеки полицейского. Почтальон обернулся и сказал:

— Слушай, нам не нужны скандалы в городе. Я прожил здесь всю жизнь, и наши в Бингстоне добились существенного прогресса.

— Ты тоже хочешь познакомить меня с местными порядками? Я ведь просто зашел посмотреть адрес в телефонной книге и сразу нарвался на скандал — интересное дело! Что, Огайо давно ли стал южным штатом?

— Расспрашивать про Мэй Расселл — это и значит нарываться на неприятности. Она не для цветных.

— Это как понять?

— Да она… алая леди! — прошептал он.

Я расхохотался. Я не слышал этого выражения с тех пор, как прочитал «Алую букву» [1] Роман американского писателя Н. Готорна, повествующий о судьбе женщины, совершившей грех прелюбодеяния и в наказание носившей на груди алый знак грешницы. в школе, и, помню, ужасно был разочарован тем, что книжка оказалась отнюдь не из «озорных». Почтальон тоже осклабился, показав ряд неровных зубов.

— Ты не так понял, отец, — пояснил я. — Нет ли тут отеля, где я могу перекантоваться пару дней?

— Для цветных — нет. В Бингстоне только тридцать девять цветных семей.

— Черт, а что, в Огайо и закон о гражданских правах не действует?

— Да мы же находимся на границе с Кентукки, так что… — он махнул короткой коричневой рукой куда-то на юг. — У нас тут редко появляются цветные чужаки. Миссис Келли берет постояльцев, но у нее сейчас полный набор. Ты сколько намереваешься у нас пробыть?

— Пару дней. Я… музыкант. Еду в Чикаго. Просто Мэй Расселл знакомая одного местного парня. Моего дружка.

— Я так и понял, что ты из артистов. А как зовут приятеля, которого ты ищешь? Я же тут всех знаю.

— Однополчанин. Знаю только имя — Джо. Наверное, все-таки не тот городок, — врал я напропалую. — Сказать по правде, я уже долгонько верчу баранку и малость простыл в дороге. Надо мне несколько деньков передохнуть.

— Вообще-то вид у тебя не больной. Я Сэм Дэвис. Пожалуй, я смогу тебя к нам взять.

— Спасибо, отец. Я Гарри Джонс, — сказал я, в момент придумав себе незамысловатое имя.

Мы обменялись рукопожатием, и он спросил:

— Как тебе два доллара за ночлег и доллар за стол?

— Отлично.

— Пойду позвоню Мэри — это моя жена — предупрежу о тебе. Сверни налево на Элм-стрит, вон там на светофоре. Пройдешь пять кварталов — увидишь кирпичный дом с деревянными утками на лужайке. Проволочный забор. Это мы. Там у нас цветной район. Спроси у любого, где дом Сэма Дэвиса. Топать недалеко.