Джон Кризи: Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]

— В жизни своей не был так поражен, — ответил Блэр. — Может быть, вам лучше переговорить с мистером Кельхэмом?

— Он один?

— Да, миссис Кельхэм уехала.

Роджер кивнул и пошел следом за Блэром в холл. Тот остановился перед одной из пяти дверей и тихо постучал.

Изнутри раздалось хрипловатое: «Войдите». Когда Роджер вошел, Эндрю Кельхэм сидел перед бюро, читая что-то лежащее перед ним, и его поза говорила о подавленности.

— В чем дело, Блэр? — спросил Кельхэм, не поднимая головы.

— Инспектор Вест из Скотленд-Ярда.

— Ах да, конечно.

Роджер, который всегда видел его подтянутым, элегантным, уверенным в себе и благодушным, подумал, что за какие-то часы Кельхэм постарел.

Это впечатление усилилось, когда Кельхэм поднялся и повернулся лицом к Весту. Обычно он улыбался, сейчас его глаза выражали отчаяние и растерянность. Он все еще держал в руках письмо. Воротничок его был помят, прическа растрепалась, отдельные волоски пристали к костюму на плечах и спине.

— Рад, что вы приехали, инспектор. Блэр вам рассказал, что… произошло?

— Выражаю вам свое искреннее соболезнование, — ответил Роджер, — и заверяю, что не побеспокою больше, чем необходимо.

— Тревожьте меня столько, сколько потребуется. Вы слышите меня? — Голос его звучал глухо, руки дрожали. — Только найдите человека, убившего моего сына, больше мне ничего не нужно. Ни с кем не деликатничайте, особенно со мной.

Он замолчал и резко отвернулся, уставившись на цветную фотографию сына на стене.

— Я пойду вместе с вами, — глухо добавил Кельхэм.

— Мне кажется, вам лучше бы остаться здесь, сэр, — вмешался Блэр.

Однако Кельхэм на его слова не обратил внимания и первым вышел в холл. В холле их дожидались сержант Меллор с двумя детективами и Уиллис, вернувшийся из гостиной. Кельхэм даже не взглянул на присутствующих. Он прямиком направился к запертой двери. В замке торчал ключ. Кельхэм его повернул. С видимым усилием он отворил дверь и отошел в сторону, пропуская вперед Веста.

Роджеру редко приходилось видеть подобное, жуткое зрелище. Огромный письменный стол стоял примерно так же, как бюро в кабинете Кельхэма. За ним в естественной позе сидел Энтони Кельхэм. Его лица не было видно, и от дверей он как две капли воды походил на отца. Одна рука покоилась на столе, тело поддерживалось второй, вцепившись в край стола. Темные волосы спускались на лоб. Дотронувшись до его запястья, Роджер почувствовал холод окоченения.

Вест повернулся к Кельхэму:

— Его нашли точно в таком положении?

— Абсолютно. Отворив двери, я не заметил ничего подозрительного. И лишь когда он никак не отреагировал на мое приветствие, даже не шевельнулся, я почувствовал тревогу. Приглядевшись внимательней, я понял, что он мертв. Пощупал его пульс… рука уже холодела.

— Понятно, — сказал Роджер. — Скажите, мистер Кельхэм, вы не представляете, кто мог его убить?

— Не имею понятия.

— Вы не знаете, были ли у него враги?

— Насколько мне известно, не было.

— Кому еще было известно, что он должен быть здесь этим вечером?

— Как мне думается, никому. Я сам услышал, что он сюда приезжает, только сегодня утром: он собирался провести Пасху у матери в Ньюбери, а я планировал уехать к ним на субботу и воскресенье. Он сказал, что приехал в Лондон всего на один день и переночует здесь. Я никому об этом не говорил, кроме Блэра.

— Я никому не рассказывал об этом, — выговорил Блэр слишком поспешно, как подумал Роджер.

— Вам известно, что привело вашего сына в Лондон? — спросил Роджер.

— Лучше сами прочтите вот это, — предложил Кельхэм. Он протянул Роджеру записку, смятую с угла, которую все еще не выпускал из рук. Коротенькая, она была написана плохим почерком на листке бумаги Брейзеносского Колледжа.

«Дорогой Энди, я приготовил для тебя приятный сюрприз! У меня завтра в Лондоне есть пара неотложных дел, я сильно сомневаюсь, что закончу с ними рано и сумею вечером уехать в Ньюбери, так что жди меня примерно часиков в пять. Все новости сообщу при встрече, но их почти нет. Тони».

— Благодарю вас, — сказал Вест. — Я считаю, вам не нужно здесь оставаться, если, конечно, вы этого сами не хотите. Я смогу позднее обсудить подробности с мистером Блэром, а через пять минут приедет полицейский врач.

— Есть ли причины, по которым мне нельзя здесь присутствовать?

— Нет.

— Тогда я останусь.

В течение последующих двадцати минут сделали несколько десятков фотографий тела с различных сторон, пока Роджер с сержантом Меллором осматривали комнату. Роджер не подходил к телу до прихода доктора Говарда Винтера, молодого длиннорукого человека с нетерпеливыми манерами. На все трупы он смотрел одинаково заинтересованно и деловито, как и подобает патологоанатому. Никакой сентиментальности!