Джон Кризи: Рождер Вест и скаковая лошадь

— Я убью эту лошадь! — громко воскликнула леди Фолей, — она погубит Лайонела.

Люди, находившиеся рядом с ней и слышавшие, с какой яростью она произнесла слово «убью», на секунду замолчали. Это было замечено другими гостями, которые, в свою очередь, перестали разговаривать, таким образом получилось, что все 23 человека, собравшихся в гостиной, услышали пророчество о гибели Лайонела.

Лайонел Фолей стоял в нескольких ярдах от своей матери, повернувшись к ней спиной, в руках у него был поднос с несколькими пустыми бокалами из-под шерри и одним полным. Он перестал улыбаться, но не повернулся.

Гейлы, явившиеся на довольно редко устраиваемые коктейль-партии в Фолей-Холле, видели, как его губы поджались и глаза сощурились, что являлось признаком сильного гнева.

Но даже и тогда все можно было сгладить, если бы не полковник Мэдден. У полковника рысистые бега были в крови, лошади и пари составляли для него смысл жизни, довольно ненадежной и непрочной. Он привык всегда придерживаться противоположного с сестрой мнения, о чем бы ни была речь.

— Глупости, Марта, — произнес он отчетливо. — На лошади он заработает!

Около огромного камина, где жарко горели березовые поленья, соседка говорила слишком громким голосом трем пожилым дамам, подсевшим к огоньку:

— Несмотря на это внезапное похолодание, я думаю, что зима не будет суровой. Если бы было иначе, то ежи не устроились бы на зимнюю спячку так близко к поверхности, а в моем саду три штуки залегли совсем рядом с…

За огромным роялем, который сегодня повествовал всему миру, как жили Фолеи прошлых поколений, молоденькая Джейн Мэдден стала наигрывать популярную мелодию, говоря при этом:

— Вот к чему мы пришли. И если кто-то сумеет мне объяснить, каким образом в двадцатом веке мы умудрились считать это уродство музыкой, я буду ему крайне благодарна. Нам явно не хватает блюзов. Я сыта по горло всякими шейками, рок-н-роллами и вот теперешними «скифлами». Послушайте, что я имею в виду.

Она заиграла громко и отчетливо, и казалось, что вот-вот вступят саксофоны и барабаны, которые только ждут условного сигнала. Джейн слегка раскачивалась и поводила глазами, и ритм танца начал захватывать собравшихся. Гости помоложе, в том числе Гейлы, теперь смотрели на Джейн, некоторые придвинулись к роялю.

— Когда на Джейн находит «блюзовое настроение», ее не остановишь, — сказал Лайонел, внешне совершенно спокойно. — Вас это устраивает?

— Мне очень нравится! — горячо отозвался Джон Гейл.

— Я никогда не могу усидеть на месте, — заявила Дафния Гейл и начала поводить своими изящными плечиками. При этом она широко раскрыла свои огромные голубые глаза, сделавшись еще более похожей на заводную куклу. Никто никогда не принимал Дафнию всерьез.

— В ближайшее время я буду очень занят, — говорил Лайонел. Краска возвратилась на его щеки, и он весьма быстро пришел в себя. — Вы знакомы с мистером и миссис Клейторп? Они одни из ваших ближайших соседей…

Таким образом все было сглажено, но несмотря на Джейн и ее «блюзы» и общее желание и старание «позабыть» сказанное леди Фолей, атмосфера не потеплела. К семи часам первые гости стали расходиться, в четверть восьмого ушли Гейлы, благодаря хозяйку и молодого хозяина с излишней горячностью. Они пошли к своей машине, которая была оставлена у поворота на длинную подъездную дорогу, идущую через весь Фолеевский парк.

Взошла луна, ночь была светлая и звездная. Иней уже поблескивал на оголенных ноябрьских ветвях деревьев и на траве поблизости от освещенного окна.

К ночи, когда весь фасад здания был полностью освещен, легко можно было представить, что Фолеи вернулись к зениту своей славы. Вот-вот выедут кареты из конюшен, где отдыхают грумы, цоканье подков породистых лошадей будет звонким и ясным, лакеи выскочат вперед с факелами, освещая дорогу разряженным дамам и кавалерам.

Вместо этого отъехала одна-единственная машина, «Остин» средних размеров семейства Гейлов.

Дочка Мэддена — Джейн, старавшаяся установить мир при помощи пианино, вышла из дома и глубоко вздохнула.

— Если бы я знала, что все так будет, я бы ни за что не поехала из Лондона на этот вечер, — сказала она. — Однако, завтра я уезжаю на Корсику. Солнце и самодеятельный инструментально-вокальный ансамбль. До свидания!