Даниил Лектор - Метод

– Кто нас туда пустит?

– Не знаю… – протянул Меглин. – Может, знакомых попросить помочь?

И они попросили. В результате на следующий день Есеня встретилась с Женей, чтобы получить ответ.

– Я поговорил с отцом, – сказал Женя. – У Штиха все схвачено, просто так ордер на обыск вам никто не даст.

– Он что, неприкасаемый?

– Нет. Но брать его надо на железобетонных уликах. Они у вас есть? Нет, только подозрения.

– А если у нас будет свидетель? – спросила Есеня.

– Ну тогда я снова поговорю с отцом.

Деловая часть была закончена, но Женя не спешил уходить.

– Скажи, тебе никогда не хотелось все это забыть? – спросил он. – Все, что ты видела за последнее время?

– Хотелось, – призналась Есеня. – Но я все равно не смогу.

– По жизни счастливы страусы, – заметил Женя. – Что живут от отпуска до отпуска. Кого мы пытаемся защищать? И от кого? Не думала?

– Очень просто. Мы защищаем людей от нелюдей, – ответила девушка.

…В тот же день у нее состоялся телефонный разговор с Сашей Тихоновым. Звонил Саша – ему хотелось поделиться новой информацией.

– Родственники пропавшего часовщика опознали Рубеля, – сообщил Саша. – Он крутился в лавке за день до исчезновения. И еще вот что: и Никита, и Рубель состояли на учете у психиатра под литерой «Ц» как склонные к асоциальному поведению. Главная фишка в том, что литера эта засекречена. К полной базе по ней нужен допуск, которого я добивался пять дней и добился, лишь когда твой папа помог. Доступ к этой информации есть только у двухсот человек по всем управлениям. Это наш список подозреваемых.

Вечером Меглин и Есеня встретились в кафе с тенором Птахой. Певец прибыл на встречу в темных очках, скрывающих половину лица, кутаясь в шарф.

– Простите за маскарад, поклонники достают, – сказал он, садясь за столик.

– Бремя славы, что поделать, – кивнул Меглин. – Штих сказал, что он тоже ваш поклонник.

– Так вы у него были? Что он еще сказал?

– Что вы допрыгаетесь, – ответила Есеня.

– Ух ты! – рассмеялся певец.

– Там на стене ваше фото двадцатилетней давности, – сказал Меглин. – Вы же все знаете изнутри. Расскажите!

– А вы готовы идти до конца?

– То есть?

– Если есть деньги, можно все, – объяснил Птаха. – Закон существует для бедных. У Штиха есть деньги, связи. И напрочь сорванная крыша. Поэтому я спрашиваю – вы до конца пойдете?

– А вы? – в свою очередь спросил Меглин.

– Да, – твердо ответил певец.

– Тогда я скажу, что не у него одного крыша сорвана, – сказал сыщик.

– Хорошо… – пробормотал Птаха.

Одним глотком выпил стакан виски, поморщился. И начал рассказывать.

– Я из так называемого депрессивного региона. Завод закрылся, денег нет, как жить – никто не знает. Остается пить. В поселке, где я вырос, из мальчишек, кто не умер, все сели. Один я вырвался. К нам в школу приехал столичный меценат – Штих. Я знал – тех, кто ему понравится, он заберет с собой в Москву. Я очень старался. И он меня взял… Привез к себе в дом. Показал комнату. Там была кровать… огромная, в полкомнаты. Тогда я не придал этому значения. Больше обратил внимания на собак: злющие такие овчарки бегали по двору. Выйти ночью из дома было невозможно. Он пришел ко мне через неделю. Ночью. Объяснил, как все будет. Сказал: буду хорошим мальчиком – получу все. Попробую бежать или вякнуть – меня собаки разорвут во дворе.

Птаха замолчал и некоторое время сидел, закрыв глаза. Потом продолжил:

– Дико звучит, но, когда он был один, я… привык. Но стали приходить его друзья. Я пытался бежать. Умолял его жену, чтобы открыла мне дверь. Она словно не слышала… А его друзья… Я их видел потом по телевизору. Генералы, министры, политики, телезвезды… Он их всех вот так держит. Понимаете, почему я вас спросил? Пойдете ли вы до конца?

Вместо ответа Есеня спросила:

– Вы нам завтра сможете полчаса уделить? Надо будет оформить заявление.

– Какое заявление? – удивился певец. – Вадик сказал, вы… по-другому проблемы решаете.

– Не знаю, кто вам что сказал, – заявил Меглин. – Вас ввели в заблуждение.

– Вы не понимаете, – покачал головой тенор. – Штих отмажется. Наймет себе армию адвокатов и выйдет сухим из воды. И тогда я пропаду, потому что варежку раскрыл.

– Мы вам обеспечим безопасность, – пообещала Есеня.

Птаха усмехнулся, но сказал:

– Хорошо. Давайте завтра, до премьеры.

…Однако завтра «до премьеры» им встретиться не удалось. Потому что утром полиция обнаружила брошенную иномарку Птахи возле одной из окраинных станций метро. Машина была открыта, в замке зажигания торчал ключ.