Даниил Лектор - Метод

Возле машины Меглина дожидалась Есеня.

– Я выписала десять фамилий, – сообщила она. – Точный случай пока один. Музыкальный критик Тетёхин исчез год назад. В театре уверены, что он в Индию уехал, но у полиции другая версия. Его машину нашли на окраине города с ключами в замке зажигания. И знаешь, что? Тетёхин был другом Штиха.

– Пора нам съездить к меценату, – заключил Меглин.

В усадьбе Геннадия Штиха их встретил злобный лай овчарок. Пока один слуга уводил их от входа, второй, смазливый молодой человек, провожал гостей в дом.

– Милые песики, – заметил Меглин.

– Любимцы Геннадия Абрамовича, – ответил слуга.

Но Меглин смотрел вовсе не на овчарок, а на мальчика лет четырнадцати, игравшего с мячом на заднем дворе…

Оставив сыщиков в гостиной, слуга ушел. Есеня рассматривала висевшие на стенах фотографии. Многие шли парами: фото мальчика лет десяти – и рядом фото того же человека, ставшего взрослым. На одной из фотографий в окружении детского хора стояли Штих и мужчина его лет.

– Это Тетёхин, – сказала Есеня, обращаясь к Меглину.

В это время в гостиную вошел сам Штих – бодрый и подтянутый, несмотря на свои шестьдесят.

– Простите, задержался – дела, – сказал он. – Вам выпить предложили?

– Вы меценат, у вас должна быть хорошая водка, – ответил Меглин. – Может, прикажете?

Ему принесли рюмку водки. Меглин с видимым удовольствием выпил.

– Приятно, когда в людях не ошибаешься… – похвалил он хозяина.

– Теперь, наверное, можно к делу, – напомнил Штих.

– Критик Тетёхин был вашим другом, верно?

– Почему был? Я слышал, он в Индию уехал. Разве с ним что-то случилось?

– Он писал оттуда? Вы созванивались? – допытывался Меглин.

– Ну, мы не настолько были близки…

– Я другое слышал. Хотя да: банкир и критик, лед и пламя. Что вас вообще свело?

– Я раньше сам пел, – признался банкир. – На четверочку. Корелли из меня не вышло, и я решил делать то, что у меня лучше получается, – деньги. Я зарабатываю и помогаю другим талантам раскрыться.

– Детишек имеете в виду? – уточнил Меглин.

Штих кивнул:

– Я много лет езжу по стране, слушаю хоры. Ищу талантливых ребят, помогаю им реализоваться. Иногда Тетёхин мне помогал.

– А во дворе мы видели мальчика…

– Да, Гриша, – снова кивнул Штих. – Пять октав, диапазон уникальный.

– А они вам что? – спросил Меглин с невинным видом. Однако от этого вопроса лицо хозяина стало каменным.

– Простите? – холодно произнес он.

– Вы им покровительство. А они вам?

– Я делаю это… – начал Штих.

Но Меглин не дал ему договорить.

– Из любви к искусству, понимаю. Но все-таки…

Видно было, что хозяину хочется бросить что-то злое, но теперь его опередила Есеня.

– А вы и его покровителем были? – спросила она, указав на фото Птахи.

– Птаху я подобрал в умирающем городке рядом с Владимиром, – ответил меценат. – И сделал тем, кто он есть сейчас. Это он вам насвистел?

Меглин принял простодушный вид:

– Насвистел о чем?

– Птаха – провинциальный мальчик, которого жизнь слишком высоко вознесла, – сказал Штих. – Он не выдержал и с ума сошел от славы. Не понимает, что может и обратно сыграть. Разговор окончен. Я вас провожу.

Когда вышли из дома, Меглин вновь увидел мальчика Гришу с «уникальным диапазоном» и спросил:

– С Гришей можно парой слов перекинуться?

– Боюсь, нет, у него сейчас занятия по вокалу, – ответил меценат.

– Ну скажите, когда. Я сам, правда, не смогу, из соцзащиты кого-нибудь подошлю.

Слова про соцзащиту меценат воспринял как личный вызов и решил «адекватно ответить».

– Есеня, можно, я вашего спутника украду на пару слов? – спросил он.

Когда Меглин со Штихом остались одни, сыщик с каким-то сожалением взглянул на банкира и произнес:

– Это сколько же талантов через ваши руки прошло? Вы что, в Древнем Риме, товарищ?

В ответ Штих резким движением одной рукой схватил сыщика за яйца, а другой – за горло. Это было настолько неожиданно, что Меглин не успел защититься.

– Слушай меня, урод, – прошипел меценат. – Поднимешь волну, я тебя раздавлю. И собакам скормлю. Кивни, если понял.

Он нажал сильнее, и Меглин послушно кивнул. Миллионер развернулся и пошел в дом, а сыщик свалился на землю…

Когда они возвращались – Есеня за рулем, Меглин, стонущий от боли, на пассажирском сиденье, – она спросила:

– И что ты о нем скажешь? Наш?

– Определенно, – ответил Меглин. – Видела, домина какой? Участок, забор… Вот бы там погулять. Много чего интересного найдется, я уверен.