Николай Леонов - Выстрел в спину

— Спасибо.

Он тоже легко ее поцеловал и шепнул:

— Это тебе спасибо.

Позже они гуляли по Гоголевскому бульвару, Лева взял девушку за руку.

— Слушай, ну почему ты выбрала юридический? — отчего-то спросил он.

Рита решила стать следователем в пятнадцать лет. Их семья в те годы жила в большой общей квартире, а соседнюю комнату занимала Галина Ивановна — крупная энергичная женщина, курившая беспрестанно «Беломор» и говорившая глубоким, с чуть заметной хрипотцой голосом. Галина Ивановна работала адвокатом по уголовным делам, она была защитником не только в суде, она защищала людей все свободное от сна время. Жильцы квартиры боялись и боготворили ее. Только благодаря ей рядом почти мирно сосуществовали две восьмидесятилетние старушки, запойный шофер, женщина неопределенного возраста и определенных занятий и мама Риты, не отличавшаяся ни мягкостью, ни большим умом. Комната Галины Ивановны была огромна и таинственна, всегда полуосвещена, днем окна зашторивались, вечером горела лишь лампочка у огромной кровати, на которой полулежа читала, курила и делала в блокноте пометки Галина Ивановна. Рита проводила здесь многие часы. Стены комнаты были сложены из книг, и казалось, что сидишь в библиотеке. Притаившись, Рита ждала, когда хозяйка обратит на неё внимание и даст команду начинать чаепитие. Выпив несколько чашек чая с вареньем, Галина Ивановна, кутаясь зимой и летом в огромный платок, вздыхала тяжело и, время от времени приговаривая: «Эх, люди, люди», принималась за свой рассказ. Заметив, что Рита следит лишь за сюжетом и не пытается разобраться в сути, Галина Ивановна неожиданно спрашивала: «Каково ваше мнение?»

В шестнадцать лет Рита уже знала, чем отличаются прямые улики от косвенных и задержание от ареста, что такое причинная связь, алиби, презумпция невиновности, вещественные доказательства, знала, как проводятся опознания личности, очная ставка, опрос свидетеля, знала права и обязанности сторон в судебном разбирательстве.

Порой Галина Ивановна приходила из суда, молча ложилась и стучала в стенку. Рита прибегала тут же, ничего не спрашивая, доставала таблетки от головной боли, валерьянку, готовила грелку и чай с сушеной малиной. Галина Ивановна на час засыпала или забывалась, затем, энергичная и полная сил, провозглашала: «Эх, люди, люди! Будем жить дальше» — и, выставив Риту за дверь, садилась работать. Через несколько дней, как она сама выражалась, слегка оттаяв, Галина Ивановна делилась с Ритой своими горестями и обидами. И хотя адвокат во время разбирательства имеет в основном дело с судом и прокурором, обрушивалась Галина Ивановна, как правило, на отсутствовавшего следователя. «Что же делает человек, — возмущалась она, — свидетеля, который хоть крупицу к обвинению добавить может, на дне морском найдет, из-за неизвестно кому еще принадлежащей окровавленной тряпки весь уголовный розыск до седьмого пота загоняет. А свидетеля, который о подсудимом хорошо говорит, порой и не вызовет, иной человек свидетеля защиты так допросит и запугает, что в суде с ним и не разберешься».

Рита решила стать следователем и, как Галина Ивановна, с которой встречалась до сегодняшнего дня, защищать людей и допрашивать всех свидетелей одинаково. Все это она когда-нибудь еще расскажет Леве, а сейчас Рита взглянула лукаво.

— …А куда бедной девочке податься? — Она пожала плечами. — Точные науки не перевариваю, английский знаю плохо, педагогом быть не хочу.

— Кем же ты станешь? Юрисконсультом?

— Бумаги перекладывать? — возмутилась Рита. — Нет уж, извини.

— Следователем? Адвокатом? — любопытствовал Лева.

— Инспектором МУРа, — ответила Рита.

— Предположим, папа тебя и устроит, — он усмехнулся, — чем же ты у нас будешь заниматься?

— Жуликов ловить.

— Ловят жуков и бабочек…

— Знаю, преступников задерживают, — перебила она. — Чем я хуже тебя?

— Ты не хуже, ты другая. Есть работа женская, есть мужская. Почему-то порой под эмансипацией подразумевают лишь возможность для женщины выполнять мужскую работу. Например, укладывать асфальт. В МУРе тебе делать нечего.

— А вы укладываете асфальт?

— Мы временами чистим канализационные трубы. От женщины же должно всегда хорошо пахнуть…

— А я лично уверена…

— Ты ни в чем не можешь быть уверена, тебе разрешается лишь предполагать, — прервал Лева. — «Уверена». — Он отстранился, оглядел Риту с ног до головы. — Ты уверена, что неотразима. — Он хотел пошутить, но получилось грубо и незаслуженно обидно. Они опять ссорились.