Глеб Голубев - Лунатики

Комиссар покачал головой и засмеялся, видимо вспоминая все это.

Я тоже живо представляла, как они час за часом, сменяя друг друга, допрашивают Бромбаха, а тот корчится в свете направленных прямо ему в лицо слепящих ламп. Сколько подобных сцен я видела в детективных фильмах!

— Но, как я и опасался, Федершпиль принял все меры, чтобы Бромбах его потом не опознал, — продолжал, снова став серьезным, Гренер. — Ни один его портрет не произвел на Бромбаха особого впечатления, хотя некоторые вроде ему кого-то смутно напоминали. Потом уже, когда он стал обо всем подробно рассказывать, выяснилось, что Федершпиль беседовал с ним всегда в полутьме и не только был с привязной бородой, но и в маске, и к тому же старался держаться спиной к Бромбаху, так что тот и не мог его опознать. Но я предвидел это и приготовил Бромбаху хороший сюрприз, — хитро прищурившись, сказал комиссар. — Уж голос-то Федершпиля, подумал я, он хоть однажды слышал и, возможно, припомнит, узнает его? И я прихватил с собой этот голос.

— Подслушивали его телефонные разговоры и записали на пленку? — спросил Морис с явным неодобрением.

Комиссар кивнул и добавил, словно не замечая его тона:

— Не только телефонные разговоры. Я решил привлечь на помощь Гаузнера с его ищейками. Ведь они тоже пострадали. Парни они ловкие, аппаратура у них фантастическая, вот они и установили во всех уголках квартиры Федершпиля, вплоть до самых интимных, потайные миниатюрные микрофончики, передававшие все разговоры на магнитофон. Какая техника! Эту бы выдумку использовать только для добрых дел! — Комиссар сокрушенно покачал головой. — Один микрофон, вы не поверите, был искусно сделан в виде дохлой мухи, валявшейся в пыли на шкафу! Специально подобрали: уж он-то наверняка не привлек бы внимания хозяина, потому что в квартире у Федершпиля довольно запущено и грязновато. И магнитофон применили новейший: ради экономии пленки сам включался автоматически только при звуках голосов, а порой даже лишь при произнесении определенных слов — скажем: «Спите спокойно, спите крепко…»

— Вы записали, как он делает преступное внушение? — недоверчиво спросил Морис.

Гренер с довольным видом кивнул.

— Кому?

— А помните другого инженера, химика? Ему Гросс рекомендовал Федершпиля как прекрасного излечителя от запоя?

— И Федершпиль стал обрабатывать и его? Вот наглец!

— Он же был уверен, что уличить его невозможно. К тому же аппетит приходит во время еды. Но тут он и попался, могу продемонстрировать.

Комиссар встал, вышел в прихожую и тут же вернулся, неся свой старый, потертый и разбухший портфель. Он порылся в нем и достал портативный магнитофон. Поставив магнитофон на стол, комиссар заложил в него нужную кассету.

— Я велел, разумеется, выбрать для вас самые выразительные куски. А то у нас километры пленки, — пояснил он, включая магнитофон.

Громкий шорох, потрескивание, вроде что-то звякает, шуршит, звук шагов, потом властно-вкрадчивый голос:

— У вас в лаборатории в любую минуту может случиться пожар. Тогда все чертежи погибнут. Вы должны снять копию этой технологической схемы и спрятать ее в надежном месте. Вы не будете перерисовывать копию. Вы внимательно посмотрите на чертеж, хорошо запомните все детали и, придя домой, вычертите точную копию по памяти. Ведь у вас хорошая память?

— Да, у меня хорошая память, — уныло подтвердил чей-то покорный, вялый, какой-то неживой голос.

— Она станет еще лучше. Вы прекрасно запомните все малейшие детали чертежа и сделаете дома его точную копию по памяти. А потом вы положите чертеж в пакет и пошлете его по адресу…

Голос вдруг оборвался.

— Адрес был назван — номер ящика, абонированного на почтамте, — торопливо пояснил Гренер. — Но из этой копии его пришлось вырезать.

Мы с мужем понимающе кивнули. А вкрадчивый голос уже продолжал внушать дальше:

— Вы отправите копию ваших чертежей по этому адресу. Это самое надежное место, чтобы сохранить их на случай пожара…

В этом месте раздалось какое-то громкое позвякивание, даже заглушившее некоторые слова. Я поморщилась и вопросительно посмотрела на комиссара.

— Это скрипят пружины дивана. Пациент повернулся на бок, — пояснил он и, засмеявшись, добавил: — Самое пикантное: пружины эти служили антенной для нашей аппаратуры.

Мы посмеялись и стали внимательно слушать снова:

— Спите спокойно, крепко… Когда вы проснетесь, вы не будете ничего помнить о том, что я вам внушал во сне. Но точно через неделю вы выполните то, что я вам сказал, и сохраните копию чертежей от пожара. Вы не будете ничего помнить об этом и никогда не позволите себя гипнотизировать никому другому, кроме меня.