Джеймс Кэрол: Хищница

Обкуренный азиат в старой выцветшей футболке с группой Greatful Dead и длинной седой косичкой выглядел так, словно только что телепортировался из шестидесятых. Он работал в ночную смену за стойкой ресепшен в мотеле «Парадиз» и теперь, вытаращив глаза, смотрел, как помещение заполняется полицейскими. При этом ни на ком конкретно он старался не останавливаться. Еще десять секунд назад все было тихо и спокойно, и вот на его глазах мир превращался в ночной кошмар. На него было жалко смотреть.

Внутри было гораздо приятнее, чем можно было ожидать от двухзвездочного мотеля: на стойке стоял довольно современный компьютер, предметы мебели сочетались между собой, цветы, расставленные в зоне ресепшен, были живые и свежие. Рядом с монитором стоял держатель с визитками. Над бездарным рисунком пальмы шрифтом из бамбуковых палочек было написано «Мотель "Парадиз"». Под пальмой значился местный номер. Они находились в городе Беллефонт, в штате Филадельфия. «БМВ» домчал их из Нью-Йорка за три с четвертью часа вместо планируемых четырех.

Мендоза положила планшет на стойку и показала пальцем на экран:

– Видите красную мигающую точку? В каком номере она находится?

Азиат стоял, разинув рот, переводя глаза с Мендозы на Уинтера, с Уинтера на планшет, а с него – опять на Мендозу. Шестеро полицейских, которые тоже вошли внутрь, ушли на периферию его внимания.

– Все хорошо, – успокоил его Уинтер. – Это не арест. Как вас зовут?

– Марти.

– Марти, давайте для начала выключим звук у телевизора.

Марти повернулся и уставился на экран, где шло «Криминальное чтиво». На экране царствовал Сэмюэл Джексон – в праведном гневе и крутой до невозможности. Марти вышел из транса и выключил телевизор. Уинтер постучал по столу, чтобы вернуть его внимание к планшету.

– В каком номере она находится?

Марти подвинул к себе планшет и присмотрелся.

– Если я все верно понял, это или 107-я, или 117-я комната. Не знаю, какая именно, потому что они одна над другой. Подождите секунду, я кое-что проверю.

Он потянулся за мышкой, и экран его компьютера ожил. Пощелкав мышкой, он кивнул:

– Да, это номер 107. В 117-м никого нет.

– Под каким именем зарегистрировался клиент? – спросила Мендоза.

– Рен Файрстоун. Первая буква второго имени – Джей.

Она выразительно посмотрела на Уинтера.

– Мисс Файрстоун сейчас одна?

– Да, насколько я могу судить, – кивнул Марти.

Мендоза повернулась к своему коллеге, стоящему прямо за ее спиной:

– Мне нужно знать, что происходит в номере 107. Только тихо, понятно? Нельзя ее спугнуть.

Через пару минут он вернулся с лэптопом. Поставив его на стойку, он поднял крышку. Тепловые следы выглядели психоделично. Амелию символизировали теплые цвета спектра: красный, оранжевый, желтый, белый. Остальной экран был заполнен более холодными цветами: черным, голубым и фиолетовым.

– Это же все в реальном времени происходит? – спросила Мендоза.

– Да, судя по всему, она спит как ребенок.

Уинтер присмотрелся и смог разглядеть движения ее грудной клетки. Она была в глубоком цикле сна, что облегчало задачу. Неровный всплеск чего-то белого рядом с ее головой вызывал недоумение, но потом он понял, что это такое.

– У нее включена лампа, да?

Полицейский кивнул.

Мендоза отвернулась от экрана и обратилась к полицейским:

– Мы идем на таран и нейтрализуем ее как можно скорее. Нужно застать ее врасплох. Всем все понятно? – Все закивали. – Ладно, тогда за работу.

Шестеро человек одновременно повернули к двери, застегивая бронежилеты, проверяя пистолеты. Все было готово к штурму.

– Подождите! – крикнул Уинтер.

Все застыли на месте и повернулись к нему.

– Так не получится. Если вы загоните ее в угол, она спровоцирует вас на применение оружия и убийство. Мы ведь все здесь согласны, что она нужна нам живой?

Уинтер главным образом обращался к Мендозе. Она была режиссером этого действа и принимала решения.

– Что ты предлагаешь? – ровным голосом спросила она.

– Я зайду к ней сам и уговорю сдаться тихо.

– При всем к тебе уважении, на план это не похоже.

– У меня получится, Мендоза. Я не впервые иду на захват. Доверься мне.

– Почему ты так уверен, что она предпочтет умереть, а не сесть?

– Из-за того, как над ней в детстве издевался отец. Она ни за что на свете не согласится снова оказаться в темноте на привязи. Только через ее труп.

Ложь прошла гладко, он даже сам себе почти поверил. На самом же деле он знал, что Амелия готова на все, лишь бы остаться в живых. Она столько лет терпела насилие отца, что сдаться сейчас было бы бессмысленно. Поэтому провокация на применение оружия – не вариант в ее случае.