Нора Робертс: Сновидения

– Иди поскучай. Пибоди! – рявкнула Ева при виде напарницы с большим белым ведром в руках.

– Эй, девочка, тебе тут правда делать нечего.

– Это уже не Тихая комната – после того, что вы тут натворили. Вы что, фонтан осушить хотите? Могу помочь.

– Нет! – твердо отрезала Ева. – Ступай.

– Вот я и говорю: идиотизм.

Она нехотя побрела к выходу.

– Этому кулону должна быть пара. С именем Монти.

– Ого, у них были парные кулоны? Как правило, их заводят девчонки или парочки. Или же пацаны молоденькие.

– Он положил сюда кулон Монти и свой тоже. Таким образом он оставил их вместе, втайне ото всех, но вместе. Может, хотел тем самым облегчить свою вину, символизировать очищение. Попросим Миру об этом поразмыслить. Убери в пакет.

Пибоди взяла в руки кулон, ведро поставила на пол.

– Ты же не хочешь выгрести гальку?

– Дай-ка… Есть! Вот и пара.

Она выудила второй кулон с гравировкой «МОНТИ» с одной стороны и «НАВЕК» – с другой.

– Спереди – имена, сзади – «братья навек». Вместе пришли, вместе уйдут. Но после того, что было сделано, он больше не мог его носить. И брату не мог этого позволить. Но что они спрятаны здесь, он будет помнить. Он мог сидеть здесь, предаваться размышлениям о братишке, убеждать себя, что то, что он сделал, было ради блага.

– Грустно, если подумать.

– Может, и грустно, но одновременно очень глупо. Истинная ответственность подразумевает, что человек поступает как полагается, даже если это и тяжело. А разобраться с братцем самостоятельно, тем ли способом, этим ли? Это потворство самому себе. Все равно как собаку украсть.

– Собаку? А, как Девинтер сделала. Ну хорошо, но собака-то счастлива!

– Собака была бы не менее счастлива, если бы конфликт разрешился по правилам, в соответствии с законом. А чего-то не хватает…

– Не хватает?

– Того, что олицетворяло бы сестер. – Она продолжила рыться в камнях. – И еще. Он же должен был чувствовать ответственность и за кузена. Думать: это я послал его на смерть. И он испытывал бы потребность…

Руки продолжали искать на дне декоративной заводи, а глаза обшаривали комнату. Взгляд остановился на табличке:

В память о Монтклере Джонсе,

любимом брате Сельмы, Нэшвилла и Филадельфии.

Он жив в наших сердцах.

– Он жив, – повторила Ева себе под нос. – Ну-ка, сними доску со стены.

– Ты хочешь снять доску? – Пибоди почесала кончик носа, изучая, с какого бока взяться. – Она привинчена. Надо сходить за…

– Квилла! – окликнула Ева, почти не повышая голоса.

Девица тут же просунула голову в дверь.

– Я просто…

– Неважно. Принеси мне какую-нибудь отвертку.

– Уже бегу!

– Пока все это лишь дополнительные улики, – проговорила Ева. Она встала и принялась выгребать мокрую гальку в ведро. – И они никак не приближают нас к местонахождению Джонса. И не подтверждают, что младшенький жив.

– Нашла! – вбежала Квилла, неся в руках шуруповерт с аккумулятором. – Можно, я откручу?

– Нельзя. Пибоди!

– Ты лучше подержи шурупы, когда я их выверну. – Пибоди принялась за дело. Послышалось тихое жужжание.

– С чего вы вдруг решили снимать ее со стены? Она же здесь спокон веку висит! Шивиц будет метать гром и молнии, когда увидит, что вы тут натворили. Зачем вам…

– Помолчи! Будешь сидеть тихо – я, возможно, сделаю вид, что забыла, что тебе место совсем не здесь.

Квилла закатила глаза у Евы за спиной, но прикусила язык.

– Последний. Эта доска тяжелее, чем кажется. Квилла, придержи-ка с той стороны, чтобы не… Готово!

Пибоди оторвала мемориальную доску от стены.

– Ого, на настоящую бронзу не поскупились! Вес внушительный. Так… Она двусторонняя.

– Спорим, на обороте – кузен? – предположила Ева.

– Не в бровь, а в глаз.

Пибоди повернула доску, и Ева прочла:

С великим сожалением и скорбью – в память о Кайле,

истинно верующем, преданном и чистом душой.

– А кто это – Кайл? – оживилась Квилла. – И почему он лицом к стене? Это не по-честному.

– Тут ты права. Пибоди, упакуй ее. О, у меня тут еще кое-что. – Она выудила маленькое золотое сердечко на тонкой цепочке. – Вещица старшей сестры. На обороте написано: «Сельма».

Пибоди подошла с пакетом для вещдоков.

– Все печальнее и печальнее…

– И не говори, – поддакнула Ева и продолжила рыться в камешках. – А вот и недостающее звено.

Ева подняла перед собой кольцо.

– Ого! И это тоже тут было? А что там еще есть?

– Ни к чему не прикасаться! – рявкнула Ева на Квиллу.