Олег Петров - Лихое время

Из протокола заседания правительства Дальне-Восточной республики 26 октября 1922 г.:

«ПРИСУТСТВОВАЛИ:

Председатель Правительства Н. М. МАТВЕЕВ, Товарищ Председателя Д. С. ШИЛОВ, Члены Правительства М. И. БОРОДИН и В.С. БОНДАРЕНКО. С правом совещательного голоса Секретарь Правительства П. М. Чередников.

СЛУШАЛИ: 1/ Представление Председателя Высшего Кассационного Суда Дальне-Восточной Республики от 25 октября 1922 года за № 179 об утверждении приговора Высшкассуда по делу о разбойной шайке ЛЕНКОВА от 25-го октября с.г., коим приговорены к высшей мере наказания – смертной казни через расстреляние в порядке Закона от 3-го апреля 1922 г. следующие лица: ( далее перечисляются, с указанием возраста каждого, фамилии всех 29 приговоренных, к расстрелу. – О.П.)

ПОСТАНОВИЛИ: В отношении приговоренных Багрова ( с указанием имени, отчества и возраста каждого. – О.П.), Самойлова, Верхозина, Архипова, Голдобина, Коновалова, Соколова, Шевченко, Баталова, Бердникова, Крылова, Костиненко-Косточкина, Бородина, Петрова, Косинского, Попикова, Тараева, Цупко и Лисовенко приговор Суда утвердить.

В отношении приговоренных Антропова, Малинина, Кислова, Иванова, Ван-Зин-Яна, Чимова, Горинского, Гроховского, Кузьмича и Тимофеева, принимая во внимание наступающую ПЯТУЮ годовщину Рабоче-Крестьянской Революции, победу Народно-Революционной Армии над врагами трудящихся на Дальнем Востоке и смягчающие их вину обстоятельства, заменить им высшую меру наказания – смертную казнь ДВАДЦАТЬЮ ГОДАМИ общественных принудительных работ, с содержанием под стражей с зачетом предварительного заключения».

…Плясало над оранжево-багровыми угольками пламя, посвистывал жестяной чайник на конфорке закоптившейся чугунной плиты.

Барс-Абрамов вернулся с митинга на бывшей Атаманской площади вместе с колонной охранявших там порядок курсантов милицейской школы. Дошёл с ними до казармы, вдоволь наговорившись о произошедшем со знакомыми инструкторами курсов. А когда домой-то зашёл – только тут и обнаружил, насколько промёрз. Пока растопил печку, пока пошло тепло… Только-только и начал отогреваться. Надо же – изрядно закоченел, а и не замечал!

В тёмном и длинном барачном коридоре забухали шаги, у двери абрамовской комнаты замерли на мгновение, раздался стук в крашенную суриком фанеру.

– Открыто! – громко сказал Абрамов, с удивлением обернувшись от огня. «Кого это так поздно принесло?»

На пороге выросла знакомая фигура бывшего ординарца.

– Не спишь ещё, Батя? Завернул, вот, на огонёк… Наше вам почтеньице!

Яшка прошел к колченогому столику под тёмным окном, придвинул ногой табуретку, шумно сел, выпрастывая из шинельного кармана бутылку «Чуринской».

– Вот так номер! – Абрамов поднялся от печки, подошёл и сел напротив. – Яшка, да ты ли это?! Сроду же в рот не брал, а тут – ко мне со «злодейкой»! Удивил, брат! Ба!.. Да ты никак уже и выпил изрядно!.. Что случилось, Яша?

Смородников молча махнул рукой, приподнялся, сопя, стал освобождаться от ремней с кобурой нагана и шашкой, от шинели. Бросил всё на топчан, туда же полетела чёрная кубанка. Рванул пуговки на вороте гимнастёрки, словно задыхался.

– Яков! – встал и сердито уставился на него Барс-Абрамов. – Ты в молчанку не играй! Докладывай, в чём дело!

– Батя… Эх, Батя! Давай лучше выпьем! – Яшка схватил лежавший на столе сточенный кухонный ножичек и принялся усердно ковырять сургуч на бутылочном горлышке.

– Ты это брось! «Ба-а-тя»! – зло передразнил Абрамов. – Сколько мне тебя за язык тянуть! Ну?!

– Эх, Батя… – Яшка обвёл глазами комнатку, но стаканов не нашёл, протяжно выдохнул, осторожно поставил бутылку на стол. – Ты прости меня… Прости! Не думал я никогда, Батя, что придется мне в палачи записаться!..

Яшка низко опустил голову и замолчал.

Абрам Иосифович взял табуретку, сел рядом и тихо обнял Яшку за плечи. Помолчали.

– Так понимаю, что тебе поручили приговор по ленковцам исполнить? – прервал молчание Абрам Иосифович.

Яшка кивнул, не поднимая глаз.

– Понимаю… Задание тебе выпало трудное… Хоть и мразь уголовная, а живые люди… С оружием на тебя не нападают… Понимаю, Яша… Но кто-то должен был это сделать…

– Батя, ты же знашь, в бою рубились насмерть! – вскинул глаза Яшка. – Но чтоб так… Придумала бы кака умная голова машинку, что ли…

Яшка тоскливо и отрешённо уставился в тёмное окно.

– Объявил суд: «В расход!», завели бы её, а она – чик! – и готово… Безо всякого участия людей…