Николай Леонов - Убийство по расписанию

– О чем ты вообще говоришь? – Крячко оскорбился до глубины души. – При чем тут мои чувства?

– А при том, Стас, что из-за этих чувств ты не в состоянии рассуждать как здравомыслящий человек, – нравоучительно произнес Гуров. – Над твоей школьной подругой Завладской, или как ее там, просто кто-то не слишком оригинально подшутил. Ты вспомни сам, сколько раз мы сталкивались с такими нелепыми случаями.

– Я помню, но почему мы не можем хотя бы проверить правдивость этой угрозы? – кипятился Крячко.

Он отлепился от стола напарника и снова беспокойно забегал по комнате. Попивая кофе маленькими глотками и чувствуя, как приятное тепло разливается по его телу, Гуров с улыбкой наблюдал за ним. Давно ему уже не приходилось видеть Станислава в таком возбужденном состоянии. И где-то это ему даже импонировало, но…

– Потому, что мы такими делами давно уже не занимаемся, – ответил он. – Потому, что для этого есть иные инстанции, потому, что ты, так же, как и я, следователь по особо важным делам. И потому еще, что дел у нас этих невпроворот. Этого достаточно, Стас? Или тебе привести еще десяток причин?

– Послушай, Лева, – Крячко подбежал к своему рабочему месту, взял стул и вернулся с ним к столу, за которым сидел Гуров. Поставил стул спинкой вперед и сел на него. Теперь его раскрасневшееся от волнения лицо было всего в нескольких сантиметрах от лица Гурова. – Если мы проверим угрозу, у нас это не отнимет слишком много времени, а ты… Ты сделаешь мне огромное одолжение. Вспомни, сколько раз я шел тебе навстречу. А ты мне даже мотивов своего поведения не объяснял.

– А какие у тебя мотивы? – Гуров хитро прищурился.

– Ну, хорошо, признаю. – Крячко скрипнул зубами. – Юля немало значит для меня. Значила тогда и, как ты верно догадался, значит до сих пор. И тому есть причина, Лева.

– Какая?

Чувствовалось, что Крячко неловко говорить. Он долго мялся, прежде чем ответить на вопрос Гурова откровенно.

– Это случилось на выпускном. То есть я любил Юльку с первого класса… Да, вот такое глубокое было чувство. Хочешь верь, хочешь нет, но я не преувеличиваю. И уже ближе к завершению учебного процесса мне начало казаться, что она ко мне неровно дышит. Короче, на выпускном я набрался-таки смелости и подкатил к ней. Ты же знаешь, Лева, я никогда не относился к робкому десятку. В отношениях с противоположным полом и подавно. Но тут… Черт возьми! Перед ней я робел. Честное слово…

– Поразительно. – Гуров допил кофе и отставил в сторону опустевшую чашку. Теперь он чувствовал себя значительно лучше. Рука самостоятельно потянулась в карман за сигаретами. – Тут и впрямь какие-то шекспировские страсти. Самая что ни на есть настоящая любовь.

– Ты будешь слушать или хохмить?

– Ладно-ладно, – смилостивился Гуров. – Я слушаю. Так, что произошло после того, как ты подкатил к ней на выпускном вечере?

– Мы поехали к ней. – Крячко совсем потупил глаза. – Она сама пригласила. Я взял по дороге какого-то дешевого винца, что уже само по себе было проколом…

– Почему это?

– Знаешь, кто был ее папочка? Председатель облсовпрофа. Звучит? А представь, как это тогда звучало. Там такая квартирка, Лева, – закачаешься! Короче, я тогда скуксился по полной программе…

– А где же были ее родители, когда вы приехали? – не унимался Гуров. – Тот же папочка, о котором ты упомянул?

– Да откуда я знаю, где они были! Может, на дачу свалили, может, еще куда. Какое это все имеет значение? Чего ты цепляешься?

– Ничего я не цепляюсь. Просто спросил. Продолжай.

Крячко нервно поерзал на стуле и произнес:

– Мне показалось, что я смог взять себя в руки. Мы посидели, выпили, а когда дело дошло до постели… – Он замолчал.

– Ну? – поторопил напарника Гуров.

– Баранки гну! – Крячко так резко вскочил на ноги, что стул под ним опрокинулся и со стуком грохнулся на пол. – Чего ты из себя дурачка-то корчишь, Лева? Будто сам не понимаешь. Ничего у меня с ней не получилось. От волнения мой солдат пал. Врубился? Полный позор! Я не знал, как и в глаза-то ей смотреть после этого.

Гуров с трудом сдержал рвущуюся наружу улыбку и сочувственно покачал головой. Мысленно он представил себе красного от стыда Станислава со спущенными до колен штанами и лежащую на кровати девушку, ждущую чего-то, чего Крячко дать ей не мог при всем своем желании. Ситуация показалась ему более чем комичной.

– Ну и что? – постарался он утешить напарника, к этому времени поднявшего стул и вместе с ним вернувшегося на свое рабочее место. – С кем не бывает, Стас.