Ирина Горбачева: Убийства по расписанию

Осень две тысячи пятого года яркой модницей прошлась по улицам Санкт-Петербурга, тормоша небольшим ветерком шуршащую, разноцветную листву в парках и скверах. Подарив горожанам продолжительное бабье лето, она словно заигрывало с прохожими, то обсыпая их разноцветной листвой, то играючи стреляя в них солнечными лучами, предлагая улыбнуться последним тёплым дням. Но мягкая красота осени быстро пролетела, уступив место холодной промозглой погоде конца октября.

После беспокойного отпуска на Черноморском побережье Марта погрузилась в рабочую круговерть. За отпуск она поняла, что совсем не умеет отдыхать так, как принято у многих нормальных людей.

– Если я люблю активный отдых, значит, что я ненормальная? В конце концов, для меня лучшим отдыхом стало бы посещение музеев в родном Питере. Сто лет нигде не была. Лучше бы мы съездили в Финляндию к Насте и Мартину. Стыдно, но я так и не была у них в гостях. А лежать на камушках или тёплом песочке и таять на раскалённом солнце, это не моё. Всё, долг Асе я отдала, свозила её на море, теперь больше в эту жару меня никто и никогда не затащит.

– Ну, что бездельничаете? – в кабинет Марты вошёл Пётр Кузьмич Мезенцев.

– Мы себе работу всегда найдём, товарищ полковник, – ответила Марта, – если не мы, так она нас.

– Как Ася? Учится?

– Да, Пётр Кузьмич. Влилась в студенческую тусовку, теперь мы почти не видимся.

– Плохо. А как у них с Иваном дела?

– Даже не знаю. У Вани спросить неудобно. Аська молчит, как партизан. Но, что-то, видно у них пошло не так.

– Да что там не так! Повзрослели. И он и она. Ася поменяла обстановку, так сказать среду обитания. Теперь у неё поклонников наверняка выше крыши. Да и Ванька, как стал нашим штатным сотрудником, посерьёзнел. Но если что узнаешь, сообщи мне. А то бабка переживает.

– Скажите тоже. Какая Нелли Михайловна бабка. Женщина в расцвете сил. Конечно, если что выпытаю у Аси, сразу расскажу. Кстати, как Нелли Михайловна себя чувствует?

– Нелли Михайловна как всегда. Всего понемножку. Возраст. Переживает. Ася к нам совсем перестала приходить. Да и ты, лишний раз не позвонишь ей. Понимаю, понимаю. Молодость, не до стариков.

Марта любила и переживала за жену начальника, которая смогла стать любимой бабушкой для её дочери, а ей мудрой советчицей.

– Обещаю, исправлюсь, – Марта чмокнула полковника в щёку, – только вы не за этим пришли? Что-то случилось? – спросила Марта.

– Случилось. Ещё летом. А теперь это дело передали нам. Тут Марта такая история. Первого июня на улице Писарева была найдена мёртвая девушка.

–Удивили, только мы-то при чём? – усмехнулась Марта.

– Не спеши. Девушка, как понимаешь, не простая.

– Чья-то дочь?

– Естественно, чья-то дочь, но дело даже не в этом. Девушка мёртвая, но без видимых признаков насильственной смерти.

– То есть…

– Вот то и есть. Что труп есть, а убийства, как такового нет.

– Так не бывает. Она же от чего то умерла?

– От истощения и обезвоживания.

– Анорексия? Такого в моей практике ещё не было.

– Ну, в моей практике и не такое было. Но по факту…Анорексия это или нет, но нашли её в крайней степени истощения и обезвоживания.

– Что за зверство? И почему летом случилось, а только сейчас нам передали?

– Почему, почему? Сама что ли не понимаешь? В районе крутили это дело, да, в общем, не накрутили ничего. Пока они мурыжились, второго августа в заказнике «Сестрорецкий разлив» был обнаружен ещё один труп, и как понимаешь с теми же признаками анорексии, но с небольшим добавлением. Улавливаешь?

– Пока нет. Причём мы, эти жертвы и область? И какая связь с трупом в сквере и в разливе? Их что-то связывает? И что за добавление?

– Связь есть. Есть связь Марта, есть. Дело в том, что в руках у первой жертвы имелись ноты. Нотные листочки из альбома. И у второй жертвы тоже оказались ноты. Понимаешь, чем пахнет? Единственно, она умерла не от голода, а от инъекции инсулина.

– Господи. Думаете серия? Может у кого-то осеннее обострение? Или просто совпадение?

– Ты таких слов даже не упоминай. Серия! Накаркаешь. Да не дай Бог Марта серия. Лучше, конечно чтобы было совпадение. Но не думаю, что люди с нарушенной психикой все одинаково додумались своим жертвам ноты подкидывать. Вот я опасаюсь как бы чего… Вот такая музыка.

– Одинаковость только в наличии нот у трупов и методе содержания жертв? Голод. В принципе понятно. С нормальной психикой карнавал с нотами устраивать простой убийца не будет, и стихийными убийства не назовёшь. Интересненько.