1 ...8 9 10 12 13 14 ...30 — А куда вы звоните?
— Как куда? В милицию.
— А при чем тут милиция? — не понял Кивинов.
— Но ведь милиция с собаками работает. Так кому как не вам звонить?
«Логично», — подумал Кивинов, почесав затылок. Чем кормить спаниеля, он не знал.
— Вы дежурному перезвоните, — ответил он и продиктовал номер.
«Сегодняшний дежурный — мужик простой, — подумал он, повесив трубку. — Он уж ей ответит, чем кормить щенков. У нее самой аппетит пропадет. Все — то наезды, то щенки — сваливать надо».
— Миша! Составь компанию!
— Ну и что ты у него узнаешь? С кем Аяврик пил? Или почему он удрал? Да может, у него живот схватило или про утюг невыключенный вспомнил, а ты версии строишь.
— Ты слышал, что Дайнего сказал? Он из мафии, и к тому же судимый. С судимыми проще язык общий найти, чем с дилетантами. Они на своей шкуре все испытали. Я тебе по дружбе секрет открою, так уж и быть. Кто нам, в основном, помогает? Стучит, то есть? Как ни странно, судимые. Во-первых, они знают больше, а во-вторых, многие таким образом откупиться хотят. Сам воруй, но и милицию не забывай, что-то доводят до сведения. Вроде как к ним и отношение другое — помягче. Так что Балдинг, может, что-нибудь и расскажет. Рыльце у него, чувствую, в большом пушку. Может, конечно, и не повезет пошлет нас подальше или вообще дверь не откроет. Бывает и так, но мы попробуем. Он пока единственный, кто того мужика может нам сдать, того, с которым Яковлев в «Иве» пил. Судя по всему, тот у Балдинга шестерит, как Молодцов говорил. Так, кажется, это его дом, ну-ка, найди номер.
Большой красный дом на Зеленина, с колоннами на фасаде и гастрономом внизу. Ага, подъезд. Кажется, здесь.
— Что будем делать, если его дома нет?
— Подождем.
— Сколько? Пару недель? А вдруг он тут вообще не живет? Прописан только?
— Звони.
В ответ — тишина. Миша дернул ручку. Дверь распахнулась. Замок — ригель, без ключа не закрыть. Заходи кто хочешь. Тук-тук. Хозяин, ау.
В центре однокомнатной квартиры на пушистом ковре лицом вниз лежал Балдинг, голова его была закрыта подушкой. Кивинов на цыпочках подошел к нему и откинул подушку в сторону. Говоря Мишиным языком, головная коробка была разнесена выстрелом в упор.
В подушке виднелась прожженная пулей дыра. Хороший глушитель. Кивинов оглянулся. А квартирка ничего — аппаратура «Тыр-пырсоник», «маде ин джапан», значит, Тайвань. Костюмчик крутой на покойном, девочки на стенах.
Кивинов вздохнул, вспомнив про «наезд». А могли бы успеть.
«Ну на фига я сюда влез, а? Не сунулся бы, глядишь, и Балдинг жив-здоров был бы. А так лежит тут с коробкой, вернее, с дыркой в коробке. Все, завязал. Сейчас свалим отсюда и плевать на все, а то самого грохнут, как Балдинга».
— Миша, кончай курить и не гаси хапец о полировку. Значит так: если докопаются, что мы его в «Плакучей иве» искали, скажем, что он драку видел, хотели спросить. И все. А про Аяврика ни слова. Тогда точно нам глухаря возбудят, Соловец меня прибьет.
— А как сообщить, что он умер?
— Ты в детстве хулиганом не был? А я был. Пойдем покажу. Дверь пошире, настежь, звони соседям. А что теперь? Как что? Бежать!
Прошло две недели. Министерская проверка уехала. Соловец истратил все деньги с оперрасходов, впрочем, как и предполагалось. Курьер «отделение-магазин» работал без перерыва. Когда же ревизоры уехали, Соловец так и не понял, что они проверяли.
Опер 22-го убойного отдела Главка, а если официально — отдела по раскрытию убийств, Гриша Борисов развалился на диване у Соловца. Рядом сидел Петров и смолил сигарету.
— Я к вам из Петроградского района, посадили на убийство Балдинга. Глухо как в танке, даже не установить, где работал. А когда перспективы нет, я не люблю, поэтому и сбежал оттуда. Если начальство искать будет, я где-нибудь тут, старое убийство раскрываю. Как говорится, старый труп лучше новых двух. Ха-ха-ха.
Гриша был слегка не в форме. В его «дипломате» что-то перекатывалось с характерным позвякиванием, причем по тембру угадывалось, это «что-то» уже почти пустое.
— Знаешь, Георгич, как говорится в армии, все наши беды от незастегнутой верхней пуговицы.
— Ты это к чему? — не понял Соловец.
— Да вот к чему. Я недавно в Выборгском районе был — там жена мужа по пьяни ножом пырнула, он кровью истек и помер. Местные опера девчонку до полусмерти затра… замучили. Она сидит, ревет и ничего не говорит, а потом вообще какую-то ерунду стала выдумывать насчет того, что он сам себя. А я взял ее, заперся в кабинете, поговорил ласково, успокоил, ну, она мне явку с повинной и написала. Я это к чему — в нашей работе не крик и кулак нужны, а голова. Нужно к человеку в душу влезть, понять его, посочувствовать, а то мы по старинке, нахрапом. Молодежи учиться и учиться у нас, стариков. Вот ты, — обратился он к Петрову, — когда я к тебе заглянул, с кем мучился?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу