Николай Леонов: Гуров против Гурова

– Верно, – неохотно согласился Гуров. – Только хочу тебе напомнить, Стас… У нас тут вроде как труп.

– И что? Чем я уже могу ему помочь?

– Это у тебя боевое ранение? Да? – Девушка, сидящая на коленях Андрея, ласково провела длинным пальчиком по его шраму на брови. – Ты – военный?

– В прошлом.

Франт по-гусарски опрокинул рюмку коньяка, бросил в рот дольку лимона и запустил руку за отворот девичьей блузки. Девушка томно застонала.

– Это у него еще со времен Второй мировой осталось, – хохотнул Жора. Широкое лицо со сплюснутым носом и плотно прижатыми к голове ушами раскраснелось от выпитого. Жора никогда не ограничивал себя ни в еде, ни в количестве потребляемого спиртного. – Андрюха у нас пять лет на передовой фрицев гусеницами танка давил. Работал без расслабона. А один раз башку-то и высунул… Типа, оглядеться… Вот и прилетело. Мораль! – Жора демонстративно поднял вверх указательный палец и слегка покачал им в воздухе. – Если сидится тебе тихо, в натуре, так и сиди, нечего «кумпол» высовывать. – Он снова захохотал, причем громче прежнего.

– Да ну тебя! – отмахнулась девушка, и ее губы жадно впились в губы Андрея.

– О черт! – завистливо присвистнул Жора. – А я че, рыжий? Я тоже так хочу. Эй! – окликнул он одну из снующих между столиков официанток. – Конфетка! Иди-ка сюда! Не обижу! Дядя щедр на чаевые. Работаем без расслабона, в натуре.

Иваныч слегка повернул голову. Девушку, на которую пал выбор подельника, он видел в «Радуге» впервые. Впрочем, тут нечему было удивляться. Текучка кадров в данном питейном заведении – дело обычное. За исключением Вероники, конечно. Иваныч не знал, в чем секрет его подруги, но Веронике каким-то образом удалось проработать в «Радуге» уже почти два года. Серьезный рекорд…

– Чего желаете? – приблизилась к их столику официантка.

Жора буквально облапал ее взглядом с головы до ног.

– Как и все. Любви, тепла, ласки и секса.

– В меню этого нет, – игриво улыбнулась новенькая.

– А если минуя кассу? – предложил Жора.

– Ну, если так… Я попробую что-нибудь для вас сделать.

Осман, за все время не проронивший ни слова, оторвался наконец от изучения меню. С того момента, как он приехал в «Радугу», он еще не съел ни кусочка и не выпил ни грамма спиртного. Иваныч искоса наблюдал за дагестанцем.

– Из чего это блюдо, красавица? – Осман указал пальцем нужную строчку.

– Из баранины, – склонилась к нему официантка.

– Точно не свинина? – усомнился Осман. – Я не ем свинину.

– Это баранина. Уверяю вас.

– А как я узнаю, что вы не пытаетесь меня обмануть?

– Завянь, Осман, – неприязненно поморщился Жора. – Хорош портить всем настроение своим религиозным нытьем. Работаем без расслабона, брат. Верно, детка? – Официантка не смогла удержать равновесия и плюхнулась Жоре на колени. – Если будет выделываться, пусть сидит голодный, в натуре. А нам какой понт за него голову ломать?

Иваныч неспешно раскурил ароматизированную сигарету с запахом ванили. В дверях кухни появилась Вероника и щедро одарила мужчину улыбкой. Иваныч прекрасно осознавал, что его отношения с этой девушкой постепенно переходят на более серьезный уровень, но его это нисколько не беспокоило. Неудачный двухлетний брак с коренной уроженкой Белоруссии остался в прошлом, он уже и не вспоминал о нем.

– А у вас есть что-то из курицы? – спросил Осман.

– Все блюда в меню.

Иваныч глубоко затянулся, пустил густую струю дыма под потолок и выпил рюмку конька. Легонько ткнул Франта кулаком в плечо и сказал:

– Выйдем на пару слов.

– О’кей, – поднялся Андрей, и двое мужчин вышли на улицу. Солнце плавно катилось за горизонт. В руке Франта пискнул брелок сигнализации, и он предложил:

– Сядем в машину?

Иваныч молча кивнул, сошел с тротуара и потянул на себя дверцу с пассажирской стороны. Андрей занял место за рулем. Долгое время никто из них не спешил нарушать установившееся молчание. Наконец Франт не выдержал и спросил:

– Тебя что-то беспокоит, Полковник? Я чувствую, как ты паришься, но не могу понять почему. Может, поделишься? Облегчишь душу, так сказать?

Иваныч пожал плечами. Машинально пригладил рукой аккуратно уложенные черные как смоль волосы.

– Не то чтобы парюсь, Андрей, но кое-что меня беспокоит…

– Что?

– Осман.

– А что с ним не так? – Франт откинулся на спинку сиденья и заложил обе руки за голову. – Нормальный мужик. Странности у него, конечно, есть, не спорю. Но исключительно на религиозной почве. А в остальном… Я могу сказать тебе совершенно точно одно, Полковник. Осман никогда не продаст. Я вытащил его из такого дерьма, что он мне по гроб жизни обязан. Ему же по закону лет двадцать светило, не меньше.