Жорж Сименон - Мегрэ у министра

— Дети мои, мне нечего вам сказать, мне просто нужно кое-что проверить. Обещаю вам, что…

— Вы надеетесь найти Пикмаля живым?

И эти тоже!

Он оставил их в коридоре и показал фотографию хозяину.

— Что это?

— Скажите, этот человек расспрашивал вас о Пикмале?

— Который из двух?

— Конечно, не мой инспектор, который снимал у вас комнату, а другой.

— Нет, не он.

Хозяин отвечал очень уверенно. Значит, пока Бенуа появлялся только в баре на улице Жакоб, откуда увел Пикмаля.

— Благодарю вас.

Мегрэ опять сел в такси.

— Поехали…

Только когда машина тронулась и журналисты не могли уже подслушать, он назвал бульвар Пастера. К консьержке он не стал заходить, а сразу поднялся на третий этаж. На звонок никто не ответил, и ему пришлось спуститься обратно.

— Мадам Годри нет дома?

— Она вышла с сыном с полчаса назад.

— Вы не знаете, когда она вернется?

— Шляпку она не надела. Значит, делает покупки неподалеку. Думаю, скоро будет.

Чтобы не топтаться на тротуаре, комиссар зашел в бар, в котором был утром, и на всякий случай позвонил в Уголовную полицию. К телефону подошел Люка.

— Ничего нового?

— Было два звонка по поводу Пикмаля. Первым звонил шофер такси. Уверял, что вчера вез Пикмаля к Северному вокзалу. Второй звонок — кассирша кино, которая вчера вечером продала ему билет. Я проверяю.

— Лапуэнт вернулся?

— Несколько минут назад. Печатать еще не начал.

— Дай ему трубку.

Затем Лапуэнту:

— Ну как? Фотографы были?

— Были, патрон. И все время, пока Маскулен говорил, они не переставали нас щелкать.

— Где это происходило?

— В колонном зале. Это все равно, как на вокзале Сен-Лазар! Служителям приходилось оттеснять любопытных, а то бы нас задавили.

— Секретарь Маскулена присутствовал при этом?

— Не знаю. Я с ним незнаком. Мне его не представили.

— Много получилось?

— Около трех страниц на машинке. Журналисты стенографировали одновременно со мной.

Это означало, что заявление Маскулена появится сегодня же вечером в последних выпусках газет.

— Он предложил мне принести заявление в перепечатанном виде ему на подпись.

— Что ты ответил?

— Что ничего не могу ему сказать и буду ждать ваших распоряжений.

— Ты не знаешь, есть сегодня вечернее заседание в Палате?

— Не думаю. Я слышал, что все закончится к пяти.

— Ладно, садись печатать и жди меня.

Мадам Годри все не возвращалась. Но не успел Мегрэ пройти и ста шагов, как увидел ее с хозяйственной сумкой в руке. Рядом с ней семенил ее сын. Она узнала комиссара.

— Вы ко мне?

— Всего на минутку.

— Пойдемте. Я как раз делала покупки.

— Пожалуй, мне не стоит подниматься.

Мальчик тянул мать за руку, задавал вопросы:

— А кто он? А зачем ему надо с тобой разговаривать?

— Не мешай. Он хочет спросить меня.

— А что?

Мегрэ вынул из кармана фотографию.

— Вы узнаете его?

Наклонившись, она посмотрела на фото и воскликнула:

— Это он!

Таким образом, выяснилось, что Эжен Бенуа, человек, который курит сигары, появлялся в двух местах: на бульваре Пастера, откуда, очевидно, украл отчет Калама, и в баре на улице Жакоб, где подошел к Пикмалю и повел его в сторону, противоположную Школе дорог и мостов.

— Вы его нашли? — спросила мадам Годри.

— Еще нет. Но теперь это уже вопрос времени.

Мегрэ снова поймал такси и отправился на бульвар Сен-Мартен, жалея, что не взял полицейскую машину: теперь придется объясняться по поводу расходов с бухгалтерией.

Дом был старый. В окнах второго этажа нижние стекла были матовые, и черная надпись на них гласила:

По обе стороны подворотни таблички оповещали, что здесь есть зубной врач, продают искусственные цветы, принимает шведская массажистка и оказывают другие услуги, подчас довольно неожиданные. Лестница была мрачная и грязная. Имя Бенуа фигурировало на эмалевой дощечке, прибитой к одной из дверей.

Мегрэ постучал, заранее зная, что ему не ответят: под дверью торчали рекламные проспекты. Подождав с минуту для очистки совести, он спустился вниз и разыскал в глубине двора привратницкую. Здешний привратник был одновременно сапожником, и это помещение служило ему мастерской.

— Давно вы не видели месье Бенуа?

— Сегодня не видел, если вы этим интересуетесь.

— А вчера?

— Не помню. Кажется, нет. Не обратил внимания.

— А позавчера?

— И позавчера тоже.