Эллисон Майклс - Вызовите шерифа

– И вы назначили встречу с покупательницей 14 июня, в 12 пополудни…

– На вокзале Паддингтона в Лондоне, всё верно.

– Но встреча так и не состоялась. И теперь слоны украдены… – пробормотал себе под нос инспектор Мартин. – Почему сделка оборвалась?

– Мисс Чезвик не явилась к назначенному времени, и я уехал.

А вот и мотив. По каким-то причинам покупательница осталась без слонов и решила раздобыть их другим способом. Первый подозреваемый, вернее подозреваемая, взята на мушку. Инспектор записал имя Аниты Чезвик в свою записную книжку в коричневой кожаной обложке и пометил жирным знаком вопроса. Улик найти не удалось, но зацепка появилась, и, как надеялся Гарри, если за неё потянуть, она приведёт, куда надо.

– Вы можете быть свободны, мистер Шоу, – сочувственно кивнул инспектор. – У меня ещё будут вопросы к вам и вашей семье, но позже. Пока я опечатаю кабинет и попрошу не входить сюда до моих прямых распоряжений. Мы продолжим изучать улики и будем вводить вас в курс дела по мере обнаружения новой информации.

Эдвард Шоу ещё с секунду постоял, осматривая свой рабочий уголок огромного особняка, где он проводил долгие часы, заключая и расторгая сделки, участвуя в многомиллионных торгах, скупая прибыльные акции. Здесь он чувствовал себя значимым, пока на его укромный угол не посягнул наглый грабитель. Теперь в этих стенах навсегда залегла тень преступления, а на сердце остался осадок.

Когда хозяин кабинета развернул свои массивные плечи, как крейсер рассекает глубокие воды океана, инспектор окликнул его.

– Неужели они настолько ценные? – Эдвард Шоу остановился, но не оглянулся, и Гарри почувствовал, что затронул особенно тонко натянутые струны его души.

Не оборачиваясь, мистер Шоу ответил:

– Я очень сильно люблю свою жену, инспектор. Ни разу в жизни я не помышлял о том, чтобы обмануть её с другой женщиной, но война решила иначе. Это случилось в 43-м, когда наш батальон отступал от немцев в южной части Франции. Почти все мои товарищи были перебиты, я и не думал, что сам выживу. Чуть живой я стучал во все двери, пока мне не открыла испуганная француженка, которая и спрятала у себя. Её звали Жозель, она была младше меня на 20 лет. Она спасла не только мою жизнь, но и мою израненную душу. Я смог вернуться домой, к Лилиан, хотя и не помышлял об этом. О Жозель я не слышал на протяжении 19 лет и не услышал бы, если бы однажды не пришло письмо. Оказывается, там, во Франции у меня осталась дочь, инспектор, которую я видел только на детской фотографии: черноволосая девчушка 10 лет, которой достались мои глаза…

– Она связывалась с вами?

– Нет. Я никогда не общался с дочерью. Решил, так будет лучше для неё и для моей семьи. Узнай Лилиан о том, что у меня есть второй ребёнок от другой женщины, она бы этого не перенесла. Я сделал этот выбор, чтобы не бередить раны. Мне написала сама Жозель около 3 лет назад. Извинялась, что не рассказывала раньше. Она не собиралась писать, но ей была нужна помощь с деньгами – дочь хотела учиться на скульптора, связать себя с искусством, открыть свою галерею. Неделю я пребывал в полнейшем шоке, думал мчаться во Францию и найти свою уже немаленькую девочку. Но Жозель ясно дала понять, что не желает нашей встречи. Я остался для родной дочери тенью из прошлого, героем рассказа, не более. И она хотела, чтобы так оставалось. Кто я такой, чтобы оспаривать желание женщины, которая 18 лет воспитывала нашего общего ребёнка.

– Вы выслали деньги?

– Сумму, которая покрывала все расходы обучения, и дополнительно за каждый год, который меня не было рядом. Следующее письмо пришло только через несколько месяцев. Жозель благодарила меня за деньги, сообщила, что дочь Жасмин зачислена в университет. В конверте оказалось не только её письмо, но и часть денег, которые им были не нужны. Жозель настаивала на том, чтобы заботиться о ребёнке самой, но вот исполнить мечту дочери об университете она не могла. Она приняла часть денег на обучение, остальное вернула. Сколько я не посылал деньги, они всегда возвращались вновь.

– Она очень сильная женщина. – Уважительно заметил Мартин.

– И очень упрямая. – Улыбнулся Шоу.

– Так почему же слоны? – Наконец спросил он.

– Что? – Эдвард будто только что пришёл в себя. – Ах, да! Слоны. Дело в том, что в детстве моя дочь очень любила индийские сказки. Сейчас ей 22, она закончила университет, стала талантливым скульптором и мечтает открыть своё дело. Но любовь к слонам не прошла. Она вылепливает их из гипса и мрамора и хранит самодельную коллекцию в своей комнате. Однажды я снова пытался прислать им деньги, на открытие галереи, но они вновь вернулись обратно. Поэтому, путешествуя по Индии по делам, я наткнулся на четыре чудесные статуэтки мраморных слонов. Они были идеальны своей простотой и подбросили мне идею. Раз дочь не принимает денег от меня, возможно, она сможет принять их от анонимного коллекционера в качестве инвестиции.