Татьяна Степанова - Грехи и мифы Патриарших прудов

Клавдий Мамонтов слушал эту часть гущинских сентенций с особенным вниманием. Так Катя их и оставила — в кабинете, о чем-то вполголоса совещающихся. И поплелась домой.

Дома силы сразу оставили ее. А в голове воцарился страшный сумбур. Она еще не отошла от того шока, который пережила, подозревая Клавдия Мамонтова во всех грехах. И от стыда своего не оправилась.

Чашка крепкого чая здесь была бессильна. Катя пошла на кухню, выдвинула «бутылочницу» и отыскала среди бутылок с оливковым маслом, уксусом и баночек с приправами бутылку белого французского вина «Мускат». Открыла и хлопнула бокальчик. А потом налила себе второй, наполнила ванну горячей водой, бросила душистую пастилку и возлегла в облаке бергамотовой пены с бокалом вина в руках.

Она мокла, пила вино, терла кожу суровой рукавичкой-мочалкой, терла лицо, плескалась в горячей воде и размышляла о том, что приключилось за этот долгий день — пятницу.

Надо же, выходные на носу…

Когда она уходила из кабинета Гущина, Клавдий Мамонтов даже не посмотрел в ее сторону. Этого и следовало ожидать. Ей показалось нелепым, что он в первый момент так благодушно отреагировал на то, что она заподозрила его в убийствах. Даже прикололся с татуировкой, пошутил, поулыбался ей. Все это лишь маска. Когда до него наконец дошло, что это было на самом деле, он… ну конечно же, он постарался отстраниться как можно дальше. И это понятно. Мы стараемся держаться подальше от людей, которые думают о нас плохо, пусть даже короткое время, не всегда.

Катя допила вино. Что ж, она сама виновата. Разыграла из себя психопатку-параноика. И, конечно, он узнает про ее звонок в Бронницы насчет снимков из личного дела. И это, возможно, отвратит его от Кати навсегда.

Она поставила стакан на пол, на плитку, и с головой ушла под горячую воду, задержав дыхание. Терпела, покуда могла, а потом с шумом выскочила из воды, отфыркиваясь, как тюлень.

Ей казалось — от таких ныряний станет легче на душе.

Стало ли?

Хотелось еще вина. Но Катя дала себе слово сначала подумать о деле, а уж потом напиваться.

Мысли ее обратились к Патриаршим и клубу «Синдбад», к любовнику , возникшему, точно фантом в пустыне, к человеку, который в данный момент был вычеркнут из памяти Пелопеи, как и остальной внушительный отрезок ее жизни. Катя думала о том, что у них нет фото Артема Воеводина. Все, что они знают о нем и об их отношениях с Пелопеей, — скупые слова, отрывочные фразы.

Куда он мог уехать, беря отпуск?

В Бронницы вместе с Пелопеей? Похитить ее из дома, накачав наркотиками и… И что случилось потом? У нее не было следов изнасилования. Да и зачем насиловать, когда они и так спали вместе, вызывая ревность маленькой Греты? Они поссорились там, в Бронницах? Но какая ссора влюбленных может вызвать столь тяжелый и глубокий шок, который обрушился на Пелопею? Он хотел ее убить? Он нанес ей рану? Она выскочила на дорогу уже окровавленной — это увидел водитель Кравцов. А что он мог увидеть еще?

Следствием той ночи в лесу стало жестокое убийство Кравцова и его сожительницы Быковой.

О самом Кравцове что только они не говорили, в чем только его не подозревали. Что это он маньяк-похититель, что он лжец, что это он мог вступить в сговор с дочкой Жанет, жаждавшей мести. Все это версии. Но если их пока отбросить, что в остатке?

В остатке при новых данных лишь одно: Виктор Кравцов — очевидец, свидетель.

Чему он стал очевидцем той ночью? Отчего молчал все три года? Почему убийца не прикончил его тогда, почему ждал столько времени?

Что сам Артем Воеводин мог сделать Пелопее такого, что она в невменяемом состоянии, голая убежала от него ночью? Эта ли тайна заставила его оборвать сразу все связи на работе, на съемной квартире и просто исчезнуть?

Но если он исчез тогда, то это не значит, что он сейчас где-то далеко. Нет, и Гущин думает об этом то же самое. Артем где-то поблизости от Патриарших, от Пелопеи. Невидимый, скрытый.

Два убийства — мертвый очевидец Кравцов и его пассия, которая…

Вот здесь снова загвоздка, с этой Александрой Быковой. И все снова возвращается к теме конкурса красоты, Жанет.

Тогда при чем здесь охранник-любовник?

И еще, самое странное — цветочный ящик. Его падение с высоты, в случайность которого верится с трудом, и тем не менее…

Это дело, думала Катя, — словно текучий горячий воск. Только-только начинает что-то обретать форму, какие-то конкретные очертания, и вдруг снова все кардинально меняется. Возникает новое лицо, новая версия происшедшего.