Татьяна Степанова - Грехи и мифы Патриарших прудов

Эксперты забрали первые образцы для исследования ДНК, вещи, все, что могло представлять интерес как материал для сбора улик. И вместе с ними на машине Катя поехала в Москву. Они высадили ее на Садовом кольце, недалеко от Малой Бронной, по которой она путешествовала днем в компании «женщин Патриарших».

Другую женщину… женщину дома с гипсовыми фигурами… точнее, ее разложившиеся останки, повезли в морг на судебно-медицинскую экспертизу.

Катя добралась до дома на такси. Долго с остервенением мылась под душем. Ей все казалось, что трупный запах прилип к ее коже и волосам. И она вылила на себя две бутылки геля для ванны. Она драла кожу мочалкой, пока та не покраснела и начала болеть.

О еде было даже думать противно. Катя выпила холодного чая. Потом просто воды. Легла в постель. Закрыла глаза.

Гипсовые цапли и журавли закружились вокруг нее, точно хлопья мертвого белого пепла. Они беззвучно махали крыльями и свивали шеи в диком брачном танце, где каждый журавль представлял себя мертвым безголовым Кравцовым, а каждая цапля — его мертвой любовницей-скульпторшей. На могильных плитах восседали гипсовые гномы, гипсовые черепахи упорно и размеренно копали могилы. Гипсовая жаба, перебирая белесыми лапами, ползла по Катиным ногам — ближе, ближе… И устроилась на ее груди, пялясь слепыми глазами.

От этого взгляда во сне Катя проснулась.

Резко, как от толчка. Села на кровати, сбросив одеяло на пол.

Белесая гипсовая тварь в самый последний момент морока обернулась белыми страницами.

Печатные страницы — вопрос-ответ. Следователь-подозреваемый.

И еще одна страница, исписанная неровным угловатым почерком. Записи, сделанные от руки.

Катя увидела все это так ясно еще до того момента, когда окончательно проснулась, пришла в себя.

Она увидела то, что уже видела раньше. Что приковало к себе ее взгляд, когда она читала материалы дела о ДТП. А затем все это ускользнуло прочь, вытесненное другими мыслями и образами.

И вот возникло снова. Сотканное с помощью уже иных, новых образов и иных жутких ассоциаций.

И теперь Катя точно знала, что ее насторожило в материалах дела о событиях на Старой дороге. Что с самого начала было там, на страницах, оставаясь тайной.

Катя еле дождалась утра, приехала на работу в половине девятого. Полковник Гущин ее опередил — был, уехал в прокуратуру, скоро приедет, проведет оперативку, снова уедет, потом совещание — все это выдала Кате старая гущинская секретарша.

Дело о двух убийствах на глазах набирало обороты. Вечером накануне была проведена судебно-медицинская экспертиза останков, заключение патологоанатомов дожидалось Гущина.

Катя спросила секретаршу, нельзя ли открыть кабинет и взять дело о ДТП, посмотреть прямо в приемной? Она отчего-то была на сто процентов уверена, что Гущин оставил дело ей, не спрятал в сейф. Так и вышло. Секретарша нашла тома на столе шефа криминальной полиции.

Катя села в углу приемной и снова начала детально читать материалы из Бронниц. То, что ее так поразило, что показалось весьма странным, что явило себя неожиданно в ночном мороке, вызванном страхом новой жестокой смерти, было там. В трех документах.

Катя вчитывалась в тексты и ждала полковника Гущина.

Он вернулся из прокуратуры, сразу же провел закрытую оперативку по последним наработкам дела Александры Быковой, а затем ушел на совещание к начальнику Главка.

Катя стойко, терпеливо ждала в приемной. Час, полтора…

Наконец он вернулся, но только затем, чтобы снова уехать и…

— Федор Матвеевич, я вас жду полдня! — не выдержала Катя.

— Позже. Я занят.

— Нет, сейчас, это важно, — Катя уперлась и прошмыгнула в кабинет.

— Новости не терпится узнать? — Гущин хмурился. — Как и подтвердили эксперты при вскрытии, давность смерти — не менее недели. Быковой нанесено в общей сложности около шести ударов топором. Удар в область лица, скуловой кости, возможно, был первым, она пыталась защититься от убийцы, закрывалась рукой — у нее на правой руке отрублены пальцы. Остальные удары были нанесены, когда она уже упала на пол — все в область позвоночника, лопаток. Рубленые раны в области спины, шейного отдела. Позвоночник поврежден в трех местах. Два удара она получила по черепу. Но эксперты считают, что в этот момент она уже была мертва. На тряпке, что нашли рядом с телом, следы ацетона и крови. Эксперты предположили, что эта тряпка могла быть использована преступником во время нападения — Быковой, возможно, закрыли этой тряпкой рот и нос, она вдохнула пары ацетона, а это похуже эфира. В любом случае нападение произошло очень быстро — прямо там, у входной двери, она не сумела ни убежать в спальню, ни отползти в сторону кухни. Своих следов преступник не оставил, действовал очень аккуратно. Хотя там вещи изъяты Быковой, которых он касался, но для дактилоскопии — эксперты снова подтвердили — эти кровавые пятна непригодны.