Татьяна Степанова - Грехи и мифы Патриарших прудов

И в этом Катя была с ним согласна. Вопрос вменяемости сейчас — самый важный. А насчет амнезии — подлинной или ставшей плодом симуляции… Как психиатры смогут это выявить и точно установить, ну как? Человек все время упорно твердит: я не помню, я не помню. Как можно уличить его в обратном? Проверить на детекторе лжи? Это ничего не даст.

Катя вынуждена была признать, что это действительно идеальная форма защиты.

Но ни с чем другим она соглашаться не собиралась. Ее по-прежнему терзали сомнения. Многое, очень многое и в этой версии не сходилось. Свести концы с концами по множеству фактов было невозможно. И Катю поражало, с какой легкостью сейчас полковник Гущин от этого отмахивается. Да, его до глубины души потрясло то, что они обнаружили в доме в Дятловке. Его серьезно уязвило и то, что он сомневался теперь в искренности не только Пелопеи, но и ее матери Регины. Катя думала: видимо, Гущин поверил Регине Кутайсовой, когда она говорила о своей невиновности в нападении на Жанет. А сейчас и эта вера рассеялась в прах.

Яблочко от яблони — вот что он сейчас думает. Так считала Катя, ища на взволнованном и усталом лице полковника Гущина признаки того, что так на самом деле и есть.

Она с затаенным страхом ждала встречи Гущина с Пелопеей и ее матерью. У нее появилось предчувствие: ни к чему хорошему это не приведет.

Все споры закончились к вечеру. К половине шестого следователь привез подписанное постановление о помещении Пелопеи Кутайсовой в стационар на судебно-психиатрическую экспертизу. В начале седьмого они все уже были на Патриарших.

Полковник Гущин ехал в машине с оперативниками и следователем. Катя отправилась вместе с Клавдием на его машине.

Вся их внушительная делегация вошла в подъезд розового дома, поднялась по лестнице и сгрудилась на лестничной площадке.

Кате вдруг снова захотелось уйти, скрыться, быть подальше от этого места.

А это нас арестовывать пришли…

Все до боли напоминало драмы, которые разыгрывались в стенах этих старых, много чего повидавших домов.

А это нас арестовывать пришли…

Приходили вот так, толпой, в которой маячил на задах бледный от страха управдом… Приходили в кожаных куртках, скрипя портупеями маузеров, приходили в штатском, оставив у подъезда «черный воронок», приходили арестовывать, сажать, расстреливать, приходили, стуча сапогами по вощеному паркету, выворачивая под видом обыска все ящики и шкафы. Приходили, уводили, чтобы никто из уведенных жильцов уже не вернулся обратно — к тихому пруду под липами, к уютному креслу под лампой с оранжевым абажуром, к теплому камельку, к жизни, которой предстояло оборваться.

На звонок дверь квартиры Кутайсовых открыла Сусанна Папинака. За ее спиной в холле сияли все лампы. Где-то в глубине квартиры играла негромкая музыка — Моцарт.

Сусанна смотрела на них как на призраков, не говоря ни слова.

А затем в холле появились все, кто находился в этот момент в квартире: Регина, Грета.

О нет, не все — не было самой главной.

Не было Пелопеи.

— Вы что? — хрипло спросила Сусанна. — Регин, они… Вы зачем? Куда?!

Полковник Гущин прошел на середину холла, в его руках была папка с постановлением от следователя.

— Где ваша дочь? Ваша старшая дочь? — спросил он Регину, игнорируя вопросы ее рыжеволосой подруги.

— Дома. А в чем дело?

— Пелопея должна будет проехать с нами.

— Куда? Что случилось?

— Вновь открывшиеся обстоятельства по делу трехлетней давности, — сказал Гущин. — Мы нашли дом в Бронницах, в поселке Дятловка, где ваша дочь была в то время, когда вы ее искали.

— Что за дом? — спросила Регина, голос ее звучал спокойно. — И почему Ло надо ехать с вами сейчас, вечером?

— Дом частный, на окраине поселка, в лесу. Хозяева его — Артем Воеводин и его мать-пенсионерка. Вам знакомы эти имена?

— Нет, — Регина покачала головой. — Никогда не слышала о таких.

Гущин поглядел на Грету, выглядывавшую из-за спины Регины. Ее левая рука — вся, от плеча до локтя, — забинтована.

— Кое-кому в вашей семье имя парня отлично известно, — сказал он. — А вы, значит, не в курсе, что Артем Воеводин был любовником вашей дочери Пелопеи?

— Нет, я не знала об этом. А что… это он похитил ее?

— Артем и его мать зверски убиты в собственном доме. Их трупы мы нашли только сейчас, они находились в доме с тех самых пор, как Пелопея покинула этот дом.

Грета резко вскинула здоровую руку к губам, зажимая себе рот, повернулась, собираясь покинуть холл, и…