Куив Макдоннелл - День, который никогда не настанет [Литрес]

Бриджит взглянула на доброго доктора, взволнованно подпрыгивавшего на каблуках рядом с ней.

— Наверное, сейчас не время для вопросов, но зачем вы это делаете? — спросила Бриджит.

Доктор Синха нервно улыбнулся.

— Видите ли, сестра Конрой…

— Бриджит.

— Бриджит, — повторил доктор Синха. — Всю жизнь я был хорошим, прилежным мальчиком. Таким мальчиком, который всегда держит голову опущенной и избегает неприятностей.

— Понятно…

— И я подумал, что пора сделать нечто… как бы это сказать… крутое.

Бриджит рассмеялась

— Вы как… Клинт Иствуд в теле Ганди.

— Спасибо, — ответил он, ухмыльнувшись. — Я так и хотел.

— О, я же еще не спросила: как прошло вчерашнее свидание?

— Джентльмены о таком не рассказывают.

Бриджит оглядела доктора с головы до ног.

— На вас та же одежда, что и вчера?

— Давайте просто отметим, что дамы любят крутых парней.

Бриджит улыбнулась и снова посмотрела на «Ковчег». Здание, конечно, внушало. Формально оно было не очень большим — на самом деле даже меньше большинства окружающих строений, но ведь их фотографии не появлялись на первых страницах центральных газет.

Два часа назад они явились в полевой командный центр Гарди и подверглись там пристальным расспросам. Сержанту Пейсу, командовавшему оцеплением, доктор Синха объяснил присутствие Бриджит тем, что женщины могут почувствовать себя неловко с врачом-мужчиной. Конечно, Бриджит умолчала, что в настоящий момент находится в отпуске после того, как на работе взяла в заложники врача. Упоминать об этом ей показалось неуместным. Сержант Пейс производил впечатление человека, который всем недоволен с рождения, и наличие Бриджит явно выводило его из себя. В конце концов доктор Синха заявил, что понимает его опасения и будет не против провести пресс-конференцию прямо здесь — на ступеньках здания. Да, да, в которой он заявит, что Гарди отказывает детям в медицинской помощи. После этих слов казавшиеся непреодолимыми препоны вдруг волшебным образом исчезли.

И вот Бриджит стоит наготове — с большим рюкзаком, полным медикаментов. Их появление привлекло небольшую толпу любопытных зевак, но, поскольку была суббота, в Центре финансовых услуг оказалось пустыннее, чем обычно. Под присмотром сержанта Пейса полицейские в форме проделали брешь в стальной сетчатой ограде, которой был обнесен «Ковчег», и подали знак Бриджит и доктору Синхе.

— Окей, — сказал доктор Синха. — Понеслась!

Они прошли через проем и направились к главному входу в здание. Большинство окон было заклеено газетами и картоном с написанными на них лозунгами: «Сражайтесь с властями!», «Мы победим!» и даже нелепым «С днем рождения, Барри!».

Бриджит и Синха остановились у дверей, и мускулистый коротко стриженный парень со множеством татуировок принялся сдвигать в сторону мебель, которой был забаррикадирован главный вход. Из-за стекла за ними наблюдал мужчина лет шестидесяти с длинной гривой седых волос, похожий на низкорослого Гендальфа. Бриджит и Синха шагнули вперед, но он остановил их поднятой рукой. Когда его соратник передвинул б о льшую часть мебели, седой мужчина встретился взглядом с сержантом Пейсом и, улыбнувшись, сцепил руки вместе. Бриджит заметила, что гард поморщился, после чего приказал подчиненным поставить сетку на место, отрезав им пути к отступлению. Она догадалась, что они уже проходили через эту процедуру переговоров раньше и Пейса она совсем не радовала.

Как только барьер был восстановлен, мужчина с длинными седыми волосами вновь сложил руки вместе и сделал насмешливый полупоклон в знак благодарности. Затем он щелкнул пальцами, после чего мускулистый парень отпер верхние и нижние замки стеклянных дверей. Когда створки отворились, «Гендальф» широко развел руками, приглашая их войти.

— Добро пожаловать на «Ковчег».

Второй мужчина не выразил ни малейшей радости. Он лишь презрительно усмехнулся проходившей мимо него Бриджит и тут же принялся запирать дверь. Бриджит оглядела фойе. В одном его конце прямо на мраморном полу была навалена гора мусора, выглядевшая совершенно неуместной на фоне висевших на стенах и, без сомнения, дорогих образцов современного искусства в стиле «невнятная цветная мазня». Электрическое освещение было выключено, а это означало, что весь зал освещался лишь рассеянным светом через газеты да редкими лучиками, пробивающимися сквозь дырки в картоне.

— Не забудь про диваны, Эндрю, — сказал седовласый с акцентом, который показался Бриджит странным. Он был, несомненно, ирландским, но в нем, казалось, присутствовали примеси отовсюду.