Николай Леонов - Ультиматум Гурова

— Да, идите, — ответил Гуров, подписывая пропуск. — Только будьте готовы к тому, что вас могут вызвать в ближайшее время — нужно просто записать ваши показания. Извините за беспокойство.

Девушка кивнула и поспешно вышла из кабинета. Разговоры о кражах и убийствах ей были явно неприятны. Мужчины остались втроем. Конышев ерзал на стуле и вздыхал, на лбу у него выступили капельки пота.

— Скажите, деньги реально найти? — с надеждой обратился он к Орлову.

Тот промолчал.

— Красницкий мог воспользоваться вашими ключами? Хотя бы ненадолго? — спросил Гуров.

— Вряд ли, — покачал головой Конышев. — Ведь они постоянно при мне!

— Что, никогда не оставляете свою огромную связку на столе? Даже в туалет с ней ходите? — с иронией проговорил Лев.

— Но это считаные минуты! А что вы хотите сказать?

— А то, что, скорее всего, вас ограбили Красницкий в сговоре с Надей Кругловой, то есть с мнимой Надей. Он сделал слепок с ваших ключей, а она проникла в кабинет в ваше отсутствие. Потом, по всей видимости, они встретились, деньги были у Надежды. Что между ними возникло, теперь неизвестно — скорее всего, спор по поводу того, как делить деньги. И Надежда убила Красницкого.

— Женщина? — недоверчиво спросил Конышев.

— Женщины порой бывают такие! — заметил Орлов. — Если она профессиональная мошенница, то могла и раньше совершать убийства. Мы же ничего о ней не знаем! Кто она, откуда… Может быть, это вообще работа банды, а Надя — член банды, под видом агента устроившаяся в вашу контору. Красницкий — всего лишь козел отпущения. Ему могли просто запудрить мозги, пообещав хороший процент. То есть он был нужен только для того, чтобы сделать ключ. Он думал, что Надя исчезнет, все подумают на нее, и никто не свяжет это преступление с ним. А сам вон как попал в оборот!

Конышев сидел молча, переваривая все услышанное. Видимо, этого было слишком много для одного дня, потому что он как-то на глазах начал бледнеть и никнуть.

— Ну что же, Виктор Станиславович, сегодня можете отправляться домой, — сказал Гуров. — Если появятся какие-то новости — я вам позвоню.

Конышев медленно кивнул, поднялся и пошел к двери неровной походкой, будто был слегка навеселе. Взявшись за ручку двери, он обернулся и сказал:

— То есть денег вы не найдете…

Гуров и Орлов ничего не ответили, и Конышев, тяжело вздохнув, вышел из кабинета.

Зажигалка не находила себе места. Ей казалось, что время движется слишком медленно, и девушка постоянно поглядывала на часы. Скоро должна была состояться встреча, которую можно было считать чуть ли не судьбоносной. Во всяком случае, от нее зависело решение всех ее проблем и будущая жизнь. Зажигалка сделала свое дело и теперь рассчитывала получить заслуженные дивиденды. А потом… Потом нужно непременно сообщить радостную новость Толику. Обязательно! Он ведь даже не знает, что его ждет избавление от болезни! Избавление и новая жизнь!

Не утерпев, она набрала номер Толика. Голос его звучал прерывисто, и она догадалась, что наступило состояние, в котором ему хуже всего. Сердце сразу заныло от жалости — так было всегда, когда Зажигалка видела, как мучается Толик, и ничем не могла ему помочь. Но сейчас может!

— Толик, дорогой, у меня для тебя отличные новости!

Неопределенное хмыканье наглядно показало ей, что Толик скептически отнесся к ее словам.

— Честное слово, — продолжала Зажигалка. — Давай с тобой встретимся сегодня, и я все расскажу. Тебе станет лучше, потому что у меня есть то, что тебе нужно! Точнее, будет, но это неважно!

— А где встретимся? — после паузы спросил Толик.

— Просто приезжай ко мне. Я одна…

— А когда?

— Пока еще сама не знаю, — замялась Зажигалка. — Я позвоню тебе и скажу. Это будет уже совсем скоро!

— Ну… Ладно, я жду. Давай звони, а то мне совсем край тут!

— Позвоню, позвоню. Держись там!

Едва она разъединила связь, как телефон запиликал, возвещая о входящем вызове. Увидев номер, Зажигалка тут же ответила.

— Привет, ждешь? — Оппонент разговаривал кратко, но голос его звучал весело.

— Разумеется, и очень. И Толик тоже.

— Он что, у тебя?

— Нет, но должен подъехать.

— Ты что, все ему рассказала? — воскликнула трубка.

— Ну, конечно же, нет! Только успокоила, что теперь у нас все будет хорошо.

— Про меня не говорила?

— Я совсем, что ли?

В трубке, казалось, о чем-то размышляли. Зажигалке было невмоготу ждать, и она спросила: