Николай Леонов - Ультиматум Гурова

— Кто-нибудь копию протокола осмотра места происшествия привез? — спросил Гуров на всякий случай, хотя догадался, что ни у кого никаких бумаг при себе нет.

— Я пытался, — несколько сконфуженно признался Афанасьев. — Знал, что захотите ознакомиться, но мне сказали, что вы должны сделать официальный запрос, и вам подготовят…

— Ладно, придется съездить к следователю, — проворчал Гуров. — Не думаю, что там удастся вычитать нечто особенное, но порядок есть порядок. Пошли, поднимемся в подъезд. Я хочу осмотреть окно, из которого он выпал.

Осмотр окна ничего Гурову не дал, кроме подтверждения слов участкового. Он открыл обе створки, примерился и лег животом на подоконник. Центр тяжести находился где-то в районе таза, а не ближе к груди.

— Как вы думаете, погибший был выше меня ростом?

— Высокий, — первым ответил Угрюмов. — Хотя когда тело лежит… Нет, вы с ним примерно одного роста, а обувь у него была примерно сорок второго или сорок третьего размера.

— Не получается, — проворчал Гуров, — никак не получается. Только если помогли, под ноги подтолкнули. Или помутнение в голове.

Вечером Лев посчитал необходимым зайти к Орлову с докладом по делу о гибели бывшего актера Белова.

— Вот это, — протянул он бланк, — запрос в прокуратуру о подготовке для нас копий протокола осмотра места происшествия и материалов вскрытия тела. Подпиши, пожалуйста, и завтра утром Крячко отвезет.

— Есть в этом необходимость? — с сомнением спросил Орлов. — Если ты их читал и ничего там интересного не нашел, то…

— Пусть лучше будут под рукой. Я не знаю, что завтра будет важным, а что не будет.

— У тебя сложилось определенное впечатление? — насторожился генерал. — Все-таки не веришь в несчастный случай?

— Петр, мы с тобой столько лет работаем в уголовном розыске, что пора уже перестать верить очевидному. Мы повидали множество несчастных случаев, которые выглядели как убийство, и знаем множество убийств, которые мастерски замаскировывали под несчастные случаи или самоубийство. Много было и нелепостей, и случайностей. Здесь нет мотива ни для самоубийства, ни для убийства. Вот что настораживает! А несчастный случай… Он может иметь место, но это пятьдесят на пятьдесят. Придется нам обращать внимание в сводках по Москве на все несчастные случаи со смертельным исходом.

— У тебя что-то в голове! Ну-ка, Лев Иванович, расскажи, что тебе твоя интуиция подсказывает?

— А она ничего не подсказывает. Она не особенно верит в несчастный случай, и всего лишь!

Гуров не ограничился бумагами. Он все же нашел время и встретился со следователем, который выезжал на место и составлял протокол осмотра. Потом он договорился о встрече с патологоанатомом и поинтересовался его впечатлениями, которые остались после вскрытия и не вошли в официальный протокол.

Ничего нового или особенного он не услышал, кроме подтверждения чисто житейских истин. Или подсказок человека, который вскрывал тысячи трупов, или следователя, через руки которого прошли сотни таких дел. Все сомневались, что Белов выпрыгнул из окна, все сомневались, что его кто-то выбросил из окна, никому не верилось, что он мог нечаянно вывалиться. Но факт был налицо, и с этим что-то надо было делать.

Два дня прошли в размышлениях, но в голове новые идеи не появились. На третий день, когда Гуров уже после работы приехал домой, позвонил Крячко и сказал, что пару минут назад по рации услышал о сообщении. Погиб молодой человек, свалившись в четырехметровую хорошо огороженную яму, вырытую для ремонта городского коллектора.

— Ты интересовался, вот я и звоню, — пояснил Стас. — Хочешь, я съезжу, сам на месте посмотрю, что там произошло?

— А ты почему позвонил?

— Не понял? — удивился Крячко.

— Что тебя заинтересовало в этом сообщении? Что ты необычного почувствовал? У нас за эти сутки разве не было сбитых пешеходов, несчастных случаев на стройках, на водоемах?

— А-а, вот ты о чем. Знаешь ли, ухо резануло, что котлован хорошо огорожен и к тому же освещен. Туда можно или умышленно прыгнуть, или…

— Где это? Я выезжаю!

Через час Гуров был на месте. Он стоял на краю большой ямы размером четыре на четыре метра и примерно такой же глубины. Внизу виднелись толстые трубы, какие-то гигантские вентили, деревянная опалубка или мостки. Котлован в самом деле был огорожен по всем правилам. Здесь не веревочки были натянуты, а установлен невысокий деревянный заборчик, а по углам горели красные сигнальные фонари. И бетонные блоки лежали со стороны проезжей части, чтобы какая-нибудь машина ненароком заборчик не протаранила и в яму не улетела.