Тесс Герритсен - Я знаю тайну [Litres]

Мать и сын соединились в смерти.

– Ответ все время был рядом, в фильме Кассандры Койл, – сказала Джейн. – В том фильме, который мне не удавалось посмотреть до вчерашнего вечера.

– Я так и не понимаю, с чего ты решила, что ответ будет там, – откликнулась Маура, присаживаясь на корточки рядом с телами Сьюзен Салливан и ее сына. – Я думала, это фильм ужасов.

Бросив взгляд на склоненную голову Мауры, Джейн заметила в ее роскошных черных волосах несколько седых прядок и подумала: «Мы стареем вместе. Мы видели слишком много смертей. Когда мы уже скажем „хватит“?»

– Это и есть фильм ужасов, – сказала Джейн. – Но он основан на детских переживаниях Кассандры. У нее часто были вспышки воспоминаний о том, что в действительности случилось с ней в детстве. Она сказала Бонни Сандридж, что Станеки ничего с ней не делали и ей стыдно, что она помогла отправить невинных людей за решетку. Стыд не позволял ей говорить об этом с друзьями и семьей. И она поделилась этой историей единственным доступным ей безопасным способом: написала сценарий о пропавшей девочке. О девочке вроде Лиззи Дипальмы.

Маура подняла на нее глаза:

– Так «Мистер Обезьяна» об этом?

Джейн кивнула:

– Группа подростков не понимает, что в их среду затесался монстр. Этот монстр – один из них. В фильме Кассандры убийцей оказывается девочка в шапочке, вышитой бисером, точно такой шапочке, как у Лиззи. Кассандра показывала нам на Холли Девайн, но это оказалось ошибочным. Права же она была в одном: монстр находился среди них.

Маура нахмурилась, глядя на тело Билли Салливана:

– Он инсценировал собственное исчезновение.

– Он должен был исчезнуть. За прошедшие несколько лет он похитил у своих клиентов в «Корнуэлл инвестментс» миллионы долларов, которые, вероятно, переправлял на Карибы. Пройдет несколько месяцев, прежде чем федералы установят, сколько он украл на самом деле. Они как раз закрывали его офис, когда туда приехали мы с Фростом. Мы предполагали, что Билли – еще одна жертва Станека, закопанная в безымянную могилу. Но Билли таким удобным образом подготовил собственное исчезновение. Он убегал от своей прежней личности и от того, что сделал с Лиззи Дипальмой двадцать лет назад.

– Но ему в то время было всего одиннадцать.

– Однако он уже был подлым маленьким мерзавцем, как говорит мать Лиззи. Полиция не нашла тело, потому что не там искали. – Джейн посмотрела на Билли и Сьюзен. – Теперь у нас появилась идея, где искать.

Маура поднялась на ноги:

– Ты знаешь правила, Джейн. У нас еще один случай применения оружия полицейским с фатальным исходом, а здесь даже не юрисдикция бостонской полиции. Здесь Бруклайн.

Через открытую дверь в коридор Джейн видела детектива бруклайнской полиции – тот, хмурясь, разговаривал по сотовому. Тут заваривался очередной территориальный конфликт, и Джейн предстояло давать серьезные объяснения.

– Да, будет расследование, – вздохнула Джейн.

– Но если есть такое понятие, как хорошая стрельба, то здесь именно такой случай. К тому же у нас гражданский свидетель, который подтвердит, что ты спасла ей жизнь. – Маура сняла перчатки. – Как дела у Холли?

– Когда ее увозили на «скорой», она все еще была не в себе после кетамина, но я не сомневаюсь, что с ней все будет хорошо. Я думаю, эта девица может пережить что угодно. Она полна неожиданностей.

«Странная девочка». Так, по словам Бонни Сандридж, называли Холли другие дети, и Холли Девайн действительно была странной. Джейн вспомнила нездешнее спокойствие на ее лице перед лицом угрозы и холодный анализирующий взгляд, которым Холли смотрела на нее, словно изучала другой вид. Словно люди были ей враждебны.

– Она смогла тебе рассказать, что здесь сегодня случилось? – спросила Маура.

– Суть я знаю. А детали будут завтра, когда она придет в себя. – Джейн снова посмотрела на Сьюзен и Билли, лежавших в луже смешавшейся крови. – Но я думаю, ты можешь увидеть всю историю прямо здесь. Сынок – маленькое подлое чудовище. А мать позволяла ему все. Даже помогла прикрывать преступления.

– Ты всегда говоришь мне, что нет ничего сильнее материнской любви.

– Да. И вот свидетельство того, как любовь может сойти с рельсов.

Джейн вздохнула полной грудью, чувствуя так хорошо знакомый ей запах крови и насилия. Сегодня к этому добавлялся и запах завершенности, приносивший глубокое, волнующее удовлетворение.

Когда Джейн вошла в палату Холли на следующее утро, молодая женщина сидела в кровати и заканчивала завтракать. Ее правая щека приобрела фиолетовый оттенок и распухла, руки были покрыты синяками – живое подтверждение яростной борьбы за жизнь, которую она вела вчера.