Донато Карризи: Теория зла

Девочки оказались правы. Призрак жил среди них.

В глубине фотографии, на месте книжного шкафа, полного трофеев, открывалась дверь.

Где обычно прячется привидение?

В темном месте, куда редко заходят. На чердаке. Или, как в данном случае, в кладовке. Мне выпала неблагодарная задача вызвать его, подумала Мила.

Она опустила взгляд и только теперь заметила царапины на паркете – знак того, что мебель часто сдвигали. Она взялась за край книжного шкафа, чуть подтолкнула и разглядела дверь. Просунула пальцы в зазор, потянула. Реликвии на полках задребезжали, шкаф накренился под опасным углом, но в конце концов Миле удалось пролезть.

Она распахнула створку двери, и дневной свет тотчас же проник в застенок. Но у Милы сложилось впечатление, будто скопившаяся внутри тьма бросилась на нее. Дверь была обита звуконепроницаемым материалом, чтобы не пропускать шум извне или чтобы держать звуки в заточении.

Прямо под ней лестница, заключенная между двумя голыми бетонными стенами, вела в подвал.

Мила нащупала фонарик в кармане спортивной куртки и начала спускаться.

Она была настороже, мускулы напряжены до предела. Чуть ниже лестница сворачивала направо, где, вероятнее всего, и располагалась кладовка. Спустившись, Мила очутилась в просторном помещении, погруженном в темноту. Задвигала фонариком, пытаясь что-то разглядеть. Луч высветил предметы, каких здесь, внизу, не должно было быть. Пеленальный столик, кроватка и детский манеж. Из последнего доносились размеренные звуки.

Живое дыхание.

Мила подошла медленно, тихими шагами, чтобы не разбудить заснувшую девочку. Она была завернута в простыню – как и полагается привидению – и лежала к Миле спиной. Одна ножка выпросталась. Худая: все признаки недостаточного питания. Отсутствие света также не способствовало развитию. Кожа бледная. Ребенку на вид год с небольшим.

Мила должна была к ней прикоснуться, убедиться, что она настоящая.

Существовала связь между тем, что предстало перед ее глазами, и перееданием госпожи Коннер с ее принужденной улыбкой. Эта женщина не растолстела. Она забеременела.

Сверточек зашевелился, луч фонарика разбудил крошку. Девочка повернулась к Миле, сжимая в руках тряпичную куклу. Мила ожидала, что малышка расплачется. Но та всего лишь стала ее разглядывать. Потом улыбнулась ей.

У привидения были огромные глаза.

Девочка потянулась к Миле, хотела, чтобы ее взяли на ручки. Мила исполнила ее желание. Малышка крепко, изо всех сил, обняла ее за шею. Чувствовала, наверное, что Мила пришла ее спасти. Мила заметила, что, несмотря на истощение, девочка чистенькая. Такая забота говорила о противоречии между ненавистью и любовью – добром и злом.

– Она любит, когда ее берут на ручки.

Девочка узнала голос и, довольная, захлопала в ладошки. Мила обернулась. У подножия лестницы стояла госпожа Коннер.

– Он не такой, как другие. Он хочет все держать под контролем, а я не должна обманывать его ожиданий. И он, когда обнаружил, что я беременна, потерял голову. – Женщина говорила о муже, не называя его по имени. – Он даже не спросил, кто отец. Наша жизнь должна быть безупречной, а я разрушила его проект. Вот что взбесило его, а отнюдь не измена.

Мила смотрела на нее, не двигаясь с места, не произнося ни слова. Не знала, что и думать. Похоже, женщина не разозлилась и не удивилась, застав постороннюю в доме. Как будто давно уже этого ждала. Наверное, и сама хотела освободиться.

– Я умоляла его позволить мне сделать аборт, но он не захотел. Заставил меня скрывать от всех беременность, и девять месяцев я верила, что он в самом деле хочет сохранить девочку. Но однажды он повел меня вниз и показал, как переоборудовал помещение, и тогда я поняла. Ему было недостаточно выказать презрение. Он хотел меня наказать.

Мила ощутила, как ярость подступает к горлу.

– Он принудил меня родить в кладовке и бросить ребенка здесь. Я до сих пор твержу ему, что мы могли бы оставить девочку рядом с отделением полиции или больницей. Никто бы никогда не узнал – но он мне даже не отвечает.

Девочка улыбалась на руках у Милы, и ничто, казалось, не волновало ее.

– Время от времени, по ночам, когда его нет дома, я отношу ее наверх и показываю сестренок, пока те спят. Скорее всего, они замечали нас, но думали, что это им снится.

В кошмарном сне, добавила про себя Мила, вспомнив о привидении на рисунках и в сказке. Она решила, что выслушала достаточно. Повернулась к манежику, чтобы забрать тряпичную куклу и поскорее подняться наверх.