Песах Амнуэль - Расследования Берковича 3 [сборник]

Женщина разразилась серией имен, и сержант подумал, что детей в этом квартале, пожалуй, чересчур много. Особенно девочек, играющих в веревочку. И если ему не повезет, то повозиться придется до позднего вечера, а тогда дети лягут спать, и нужно будет отложить все до утра…

Ему повезло. В третьей по счету квартире играла с братом худенькая шестилетняя девочка, смуглая, с кучерявыми волосами. Увидев полицейского, она бросилась вон из комнаты и захлопнула дверь в детскую.

— Какая-то Орит нервная сегодня, — пожаловалась мать. — Как видит людей, сразу прячется.

— Она играла во дворе после обеда? — поинтересовался сержант.

— Играла и этого Сабара видела своими глазами. Орит мне сама сказала — он околачивался возле тропинки.

— Я бы хотел задать девочке только один вопрос, — попросил Беркович. — В вашем присутствии, конечно.

Женщина скрылась за дверью детской. Уговаривать строптивую Орит пришлось довольно долго, и Беркович, которому никто не предложил сесть, переминался с ноги на ногу. Наконец хозяйка вернулась, Орит плелась следом с таким видом, будто плохой дядя-доктор собирался сделать ей укол.

— Милая Орит, — обратился к девочке Беркович самым нежным голосом, на какой был способен. — Скажи-ка, когда ты забирала свою веревочку, тот дядя все еще спал на тропинке?

Орит долго смотрела Берковичу в глаза, прежде чем решить для себя, нужно ли бояться.

— Да, — прошептала она наконец. — Я забыла, а потом вспомнила и вернулась. Дядя спал… пьяный, наверно… Я забрала веревочку и…

Девочка собралась было заплакать, и Беркович быстро сказал:

— Все-все, ты молодец. Спасибо вам, — обратился он к матери. — Завтра придет полицейский, запишет показания вашей дочери.

— А в чем дело? — воскликнула женщина. — Что вы хотите от Орит?

— Все в порядке, — сказал Беркович и быстро распрощался.

— Дети играли на тропинке, — говорил он полчаса спустя сержанту Горелику, слушавшему с кислым виражением на лице. — Девочки прыгали через веревочку, натянутую поперек тропинки, привязав концы к стволам деревьев. Когда начало темнеть, дети разошлись. А Орит забыла отвязать свою веревочку и вспомнила об этом только дома. Между тем бедняга Бирман быстро шел по тропе, зацепился за натянутую веревку и упал, причем так неудачно, что приложился затылком к единственному большому камню, который валяется у тропы. Потерял сознание. Тем временем Орит вернулась за веревкой, увидела лежавшего мужчину, испугалась, но у нее и мысли не было, что она в чем-то виновата. Отвязала веревочку и убежала домой, никому ничего не сказав. Вот, собственно, и все. Сабар, конечно, неприятный тип, но в данном случае он не виноват…

— Почему же Бирман утверждает, что его ударили? — с подозрением спросил Горелик.

— Он этого вовсе не утверждает! «Все завертелось вокруг, — сказал он мне, — я почувствовал удар…» В тот момент я не обратил внимания на последовательность событий: сначала все завертелось, а удар — потом…

— Все равно, — упрямо произнес сержант Горелик, — Сабару полезно провести ночь за решеткой. Для профилактики.

— Ваше дело, — пожал плечами Беркович. — Извините, я пойду. Кстати, в следующую пятницу приглашаю вас на свадьбу.

— Решились наконец? — изобразив на лице радость, сказал Горелик. — Поздравляю.

На свадьбу он приходить не собирался, да Беркович и не настаивал.

Раввин пришел вовремя, да и гости начали собираться раньше назначенного срока. В результате уже в половине седьмого Борис Беркович и Наталия Вайнштейн оказались соединены узами законного брата, «ктуба» подписана, стакан разбит, и довольные торжественной церемонией гости начали рассаживаться за столы.

— Наташа, — сказал Беркович жене, — посмотри вокруг, здесь сейчас собрался весь цвет криминального отдела управления полиции. Помяни мое слово: кому-нибудь из наших гостей придется вставать из-за стола, не доев куриной ножки, и отправляться снимать отпечатки пальцев.

— Надеюсь, что это будешь не ты, — заметила Наташа, занимая почетное место по главе стола.

— Не думаю, чтобы это был я, — продолжал Беркович, усаживаясь рядом с женой. — Инспектор этого не допустит. Ведь тогда и ему придется уходить из ресторана, а он специально сегодня не ел полдня, можешь мне поверить.

Тостов было немного, гости больше налегали на еду — можно было подумать, что все они приехали из российской глубинки или голодающего района Уганды. Разошлись в полночь, и, прощаясь с молодыми, инспектор Хутиэли сказал Берковичу так, чтобы не слышала Наташа: