Песах Амнуэль - Расследования Берковича 7 [сборник]

— Хм… — сказал Хутиэли, но не стал спорить.

— Я могу себе представить, что он говорил жене, — продолжал Беркович. — «Арабы обнаглели, а мы им потакаем. Они садятся нам на шею, а мы отдаем территории. Я не могу на это смотреть!» Он действительно не мог, я ведь был с ним немного знаком. Корен разыграть собственное похищение, чтобы у Израиля появилось основание послать Арафата подальше. Наивно, конечно, но тут сложилось все: и нервный срыв, и уход на пенсию, и любовь — настоящая любовь — к Хеврону… Он там на одной фотографии снят на фоне старого полуразрушенного дома. И подпись есть — указано где сделан снимок. Вот мне и пришло в голову, что он именно там.

— Надеюсь, — сказал Хутиэли, — у инспектора Мизрахи хватит ума не привлекать Корена к ответственности. Впрочем, не уверен… Этот тип заставил-таки Баруха побегать. Кстати, Борис, на благодарность Мизрахи можешь не рассчитывать. Скорее наоборот — он тебе при случае припомнит эту помощь в расследовании.

— Как-нибудь переживу, — вздохнул Беркович.

Голова у старшего сержанта Берковича с утра была тяжелой. Хотелось спать. Прошлой ночью он лег не так уж поздно — не было и двенадцати, — но сны сменяли друг друга и были нелепыми, как оправдательный приговор убийце. Хорошо, что была суббота, и можно было полежать, подождать, пока Наташа приготовит завтрак, а потом неторопливо одеться и постоять под теплым душем, разгоняя сонливость.

На завтрак Наташа приготовила тосты. Кофе тоже оказался очень вкусным, а легкий разговор доставил удовольствие. Поговорили о том, что нужно уже, пожалуй, купить коляску и освободить для детской кроватки место в углу спальни.

— Почему бы нам не съездить на природу? — спросил Беркович, когда тарелки были вымыты. — Погода хорошая и не жарко. А то потом пойдут дожди… Если хочешь, можем пригласить Збарских.

— Нет, — покачала головой Наташа. — Я не очень хорошо себя чувствую, давай лучше посидим дома. А Збарские, кстати, нас уже приглашали, я отказалась, извини. Они поехали в Президентский лес, это около Бейт-Шемеша. Говорят, там уже много грибов.

— Ах, грибы! — воскликнул Беркович, закатывая глаза. — Обожаю собирать грибы. А вот готовить — нет. И есть, кстати, тоже не люблю.

О грибах Беркович вспомнил под вечер, когда позвонил Амос Бреннер, дежуривший в оперативном отделе, и спросил, готов ли старший сержант выехать на место происшествия.

— Что случилось? — мгновенно напрягшись, спросил Беркович.

— Скорее всего, пустое дело, — успокоил его дежурный. — Пищевое отравление. Просто врачи из «Ихилова» перестраховываются.

— Почему я? — недовольно сказал старший сержант. — У меня выходной. Кто сегодня дежурит из группы следователей?

— Арик Михаэли уже в больнице, но он не понимает по-русски.

Беркович не стал спрашивать фамилии потерпевшего, и потому о том, что в больнице оказались его знакомые Збарские, он узнал лишь в приемном покое.

— Збарские? — переспросил старший сержант. — Михаэль? Ирэн?

— Оба, — сказал дежурный врач. — И еще двое. Их сын Ицик, а также Марк Вайншток, который ездил с ними по грибы. Грибами они и отравились. Михаэль скончался, остальные живы. Пока, — многозначительно добавил врач.

Збарские были давними знакомыми Наташи, когда-то они вместе учились в ульпане. Наташа время от времени болтала с Ирой Збарской, а иногда Миша Збарский, ставший за прошедшие годы хозяином крупной посреднической фирмы, звонил Берковичам и приглашал съездить на природу. «Если бы мы поехали сегодня с ними, — подумал Беркович, — то, может, и Наташа сейчас…»

О себе Беркович не подумал — он терпеть не мог грибной суп.

Поднимаясь с врачом на этаж, где лежали Ира с Ициком и ездивший со Збарскими за компанию не известный Берковичу Вайншток (о смерти Михаэля жене пока не сообщали), старший сержант спросил:

— Есть сомнения в причине смерти?

— Нет, — покачал головой врач. — Грибное отравление легко распознается. Но мы все равно обязаны были известить полицию.

— Да, я знаю. Михаэль прекрасно разбирался в грибах, — вздохнул Беркович. — Совершенно не представляю, как он мог ошибиться.

Ира Збарская лежала под капельницей, была бледна до синевы и едва шевелила губами.

— Боря… — прошептала она. — Ты пришел нас навестить? Хорошо, что вы с Наташей не поехали, а то…

— Ты сама готовила суп?

— Конечно.

— Сколько вы съели?

— Миша съел тарелку супа. Марику понравилось, и он попросил добавки. А я — только несколько ложек. И Ицик, слава Богу, тоже. Мы не очень любим грибной суп.