Эмиль Коста - Мрачные дни в Саннивейле [publisher - SelfPub]

Миссис Колдуэлл ответила не сразу, заглядевшись на фотографии в рамках, стоявшую перед ней на столике. С моего кресла рассмотреть изображение не представлялось возможным, и оставалось только гадать, кто же там запечатлен. Я сидел прямо и не сводил глаз с пистолета, который хозяйка держала в руках. Дуло было направлено на меня и слегка покачивалось в старческих руках.

– Не думала, что ты докопаешься до наших темных делишек, – наконец заговорила она, – С первой встречи показался мне болваном. Я ошиблась.

– Внешность бывает обманчива, – осторожно заметил я.

– Это верно… Значит, девчонка проболталась?

– Ей пришлось признаться: о наркотиках мне поведал один из ее друзей…

– Малыш Холтон? – старуха удовлетворенно кивнула, – Я всегда знала, что щенок не уйдет далеко от папаши. Шакалья порода. Мнят себя столпами общества, но думают только о собственной шкуре.

В этом я был с нею вполне согласен, однако обсуждать соседей не входило в планы.

– Как же все началось? – отважился я напомнить миссис Колдуэлл о сути нашего разговора.

Она вновь замолчала, уставившись перед собой. Я вытащил из левого кармана сигареты.

– Пепельница в буфете, справа, – машинально сказала хозяйка, но тут же опомнилась, – У меня в доме не курят.

– Простите, – я убрал пачку и положил руки на колени, – Вы хотели рассказать, как…

– Как все началось. Помню, я еще не окончательно выжила из ума. Просто не знаю, как начать. Наверное, с войны, я говорю о второй войне.

– Лет пятнадцать назад?

– Или больше. Задолго до победы; раненые возвращались домой, им нужен был уход, забота. Они приходили в больницу один за другим – в нашем-то городишке сотни человек… Попадались твои ровесники, а иные – совсем мальчишки, моложе моего Джонни, – голос миссис Колдуэлл дрогнул, – Я окружала их материнской заботой, старалась помочь чем могла…

– Но из этого мало что получалось?

– Да. Они были сломлены: войной, всеми ужасами, что видели там и творили сами… Ты воевал?

– Служил в военной полиции, – отозвался я.

– И как складывается жизнь?

– Не очень.

– Женат?

– Был женат… недолго.

– Ну, кто бы сомневался, – с отвращением потрясла головой старуха, – Многие пытались начать новую жизнь, заводили семьи, детей, но из этого ничего не выходило. Господи, столько разводов, как за последние годы я за предыдущие тридцать лет не припомню! На одной нашей улице распалось две семьи. А все знаешь, почему?

– Почему, миссис Колдуэлл?

– Потому что мужчина сейчас не тот. За пачку таких я не дала бы и мизинца моего Джонни… что уж говорить о Грегори, – назвав эти имена, женщина заметно поникла.

– Грегори – ваш покойный муж? – решился спросить я.

– Да, он погиб в первую войну, так и не увидел нашего мальчика, ни разу не взял его на руки. Армия даже не вернула мне тело, но в мэрии я получила за него медаль и еще вот это, – она погладила ствол пистолета, – Никогда им не пользовалась и даже не думала, что придется, но содержала в порядке. Чистила, раз в десять лет покупала новые патроны – даже не знаю, зачем. Думала подарить Джонни, когда он вырастет, но он бросил колледж и уехал на фронт… И тоже не вернулся…

Она замолчала, опустив голову. Это была хорошая возможность. Я опустил правую руку в карман и нащупал пистолет, но так и не решился выстрелить. Если женщина говорит откровенно, не стоит ее прерывать. Пауза, однако, затянулась даже для такой драматичной сцены. Левой рукой я поправил шляпу на колене, потом кашлянул и спросил:

– Значит, вы начали снабжать ветеранов наркотиками?

Будто очнувшись ото сна, она заговорила, медленно и задумчиво:

– Сначала это было от случая к случаю. Парень жаловался на боль или его мучила бессонница – я увеличивала ему предписанную дозу. Иногда приходится делать работу лечащего врача. Благо возможность у меня уже была. Поначалу я не брала с них денег.

Старуха снова замолчала. Выждав минуту, я негромко спросил:

– Вы уже занимали должность старшей сестры? Наверняка нелегко было ее получить…

– Я едва оправившись от родов пошла работать санитаркой, чтобы просто выжить, – тряхнула она головой, – Ночами мыла полы и выносила утки за больными, пока мой малыш плакал в круглосуточных яслях. Только когда Джонни пошел в школу, выкроила время для сестринских курсов. Одному богу известно, каких усилий мне стоила эта должность. Старшей сестрой я стала в сорок втором и работала как проклятая, чтобы забыть о смерти сына. В те самые дни в больницу пришла она…