Стефан Анхем - Жертва без лица. Девятая могила

Он положил ладонь на ледяную ручку, сразу же пожалев, что не надел перчатки, после чего открыл дверь и сел в машину. Он зажег лампу на потолке и убедился, что женщина лежит там, где должна, и с виду спит так же крепко, как тогда, когда они нашли ее на складе.

Только с ремнями было что-то не так. Ремень на ногах был ослаблен, а два других полностью расстегнуты и свисали на пол пряжками вниз, что объясняло два удара, но никак не царапающий звук. Он обвел взглядом приспособления и инструменты на стенах, но не увидел никаких отклонений от нормы. Разве только одна аптечка висела немного криво и не была полностью закрыта. Но это было единственным.

Монс повернулся к женщине и попытался понять, что произошло. Если вообще произошло. Но, в конце концов, сдался, вздохнул, наклонился, чтобы поднять ремни, которые по какой-то непостижимой причине ослабли, и закрепил их на ее бедрах. Сделав это, он поправил ей ночную рубашку и случайно дотронулся до внутренней стороны ее ляжки.

Из-за мягкой теплой кожи или из-за того, что никто все равно не заметит, он сам не мог бы ответить. Может быть, это был минутный порыв, но он осторожно приподнял ночную рубашку и заглянул под нее.

Она была без трусов, чего он не ожидал. На самом деле он не знал, чего ждал. Наверное, что увидит что-то волосатое и заросшее. Она ведь долго лежала привязанной. Но что-то было не так. Может быть, она регулярно убирала волосы лазерной эпиляцией?

Он выбросил запретные мысли из головы и опустил рубашку. И тут увидел в ее левой руке шприц, который объяснял все. Почему аптечка не была до конца закрыта и почему ослабли ремни. Даже ее бритая зона бикини получила объяснение.

К сожалению, слишком поздно.

Снег кружил над тремя мигающими желтым светом снегоуборочными машинами, которые выстроились в ряд и так медленно ползли, что их было невозможно объехать. Но по большому счету, Фабиану было все равно. Он, конечно, ехал в сторону города, но точно не знал куда. Больше всего ему хотелось, чтобы его оставили в покое.

Понимание, что на полу на складе лежит не мертвая Аиша Шахин, а Софи Леандер, явилось для него шоком. Не только для него, но и для Томаса и Ярмо. Неделями держать свою жертву в живых только для того, чтобы она смогла сыграть роль преступника в последние минуты перед тем, как остынет тело, было таким кощунством, что даже Томас чуть было не сломался и без конца повторял, что это самое страшное, в чем ему довелось участвовать.

Только через несколько минут они могли разговаривать друг с другом более или менее спокойно, и после пары неудачных попыток связаться со скорой решили разделиться. Томас и Ярмо как можно быстрее отправятся в Южную больницу и попытаются выяснить, что случилось со скорой, а Фабиан поедет домой и будет дальше работать там с Нивой.

Но что ему делать дома? Если ему надо поговорить с Нивой, он может позвонить. А как только Томас и Ярмо приедут в больницу, телефон наверняка раскалится, подумал он и лишь теперь понял, что он сам и три машины перед ним въезжают на мост Вестербрун. С их скоростью они переедут мост не раньше, чем через несколько минут. Поэтому он решил пренебречь запретом на стоянку, включил аварийку и откинул спинку сиденья.

После попытки самоубийства в туалете он был уверен в том, что лишить себя жизни – ее способ бегства. Что она осуществила свою месть и ей больше не для чего жить. Но она устроила спектакль именно для того, чтобы внушить всем эту идею. Он вспомнил эпитафию на надгробном камне и понял, что это и есть разгадка.

Фабиан знал текст наизусть и мысленно повторил третью строчку снизу. Скоро ты опять станешь целым, как и я… Она далеко не закончила. Органы, может быть, и собраны. Но только когда они снова соединятся с его телом, он, а как следствие этого, и она, станет целым. Иными словами, она направлялась на его могилу.

Но где находится могила? Значит ли это, что она вылетит из страны на самолете, а если так, то под каким именем? Или она уже на каком-нибудь пароме плывет в Балтику? Или бежит на север через финскую границу? Это невозможно сказать. Она обманула его. Причем неоднократно.

То же самое с Малин Ренберг. Он поверил, что она расскажет, пока не будет поздно. Теперь он не знал, чему верить. «Пока Малин спит, она вне опасности», – сказала Аиша. Пока спит. Но что произойдет, когда она проснется?