Кара Хантер - Выхода нет

Мы идем к воде. Скорее всего, менеджер давно наблюдает за нами, поскольку дверь офиса уже открыта. В стороне я вижу на парковке ярко-красный «Ниссан Джук».

– Детектив-инспектор Фаули? – Менеджер смотрит на нас троих, но обращаясь прямо ко мне. Наверное, я должен быть польщен. – Я Дункан Райт. Слежу за ней с того момента, как вы позвонили, но никакого движения на «Фридом-Два» я не за- метил.

– А где сама яхта?

– Стоянка Эс-тридцать один, сэр. Вон там. – Он показывает пальцем.

Наверное, Коббс-Квай – марина элитарная, потому что все яхты, мимо которых мы проходим, находятся в отличном состоянии. Полированное дерево. Выдержанные в одной цветовой гамме паруса. Хром, сверкающий в лучах зимнего солнца. И в конце всего этого великолепия на волнах покачивается «Фридом-2». Все это похоже на рекламу из воскресного приложения. Я уже думал над ее названием, когда услышал его впервые. Тогда мне показалось, что оно звучит как жизненное кредо подростка. Как будто Филипп отрицает тот выбор жизненного пути, который сделал его брат. И выбирает свободу делать все, что ему заблагорассудится, свободу вырваться из-под гнета ожиданий семьи. Но, зная то, что мне известно теперь, зная, какую жизнь вели двое мальчиков, в каком доме они жили, я уже не так уверен в своих выводах. Как и все то в этом деле, что лежит на самой поверхности, может оказаться гораздо серьезнее, чем выглядит на первый взгляд.

Возможно, все утро на лодке действительно не было видно никаких признаков жизни, но сейчас они налицо. К тому моменту, когда мы подходим к яхте, он уже ждет нас на носу судна. Морская кофта с капюшоном, дутая куртка, очки «Рэй-Бан».

Это Филипп Эсмонд.

– Инспектор. – Мужчина снимает очки. – А я и не знал, что вы приедете…

– Мы тоже не знали, мистер Эсмонд…

Он смотрит на Гислингхэма, Куинна, а потом вновь на меня.

– Что случилось? Есть какие-то новости?

– Можно сказать и так, – голос Куинна полон сарказма. – Вы не могли бы сойти на берег, мистер Эсмонд?

– Но…

– Прошу вас.

– Ладно, – соглашается он с тяжелым вздохом и поднимает руки. – Если вы настаиваете.

Он сходит на причал, а на яхту, проскользнув мимо меня, поднимается Гислингхэм, который скрывается в каюте.

– Когда вы впервые появились в участке, вы сказали моей сотруднице, что только что вернулись в Англию. И приехали в Оксфорд сразу же после того, как бросили якорь.

– И что? – Эсмонд хмурится. – Какое это имеет отношение к…

– Все дело в том, что вы бросили якорь на целых три дня раньше. Седьмого января.

Его лицо слегка напрягается.

– Не вижу разницы. У меня были свои дела…

– Правда? – уточняю я. – «Дела», которые включали в себя поездку в Кэлшот-Спит за братом, чтобы привезти его сюда?

– Это просто смешно – я же уже говорил, что напрочь забыл об этом чертовом месте.

– Сильно сомневаюсь, мистер Эсмонд. Судя по фото, которые мы нашли на Саути-роуд, в детстве вы бывали там не менее десяти раз. Так что забыть это было бы трудновато. Если, конечно, у вас не было на то очень веской причины…

– Вы ничего не докажете – все это только ваши домыслы.

– Напротив. Полиция Хантса уже разыскала машину, украденную вашим братом и брошенную меньше чем в миле от той хибары. Что же касается вас, то, пока мы здесь с вами беседуем, мои сотрудники проверяют камеры распознавания номеров. Так что мы обязательно выясним, где вы были, – это вопрос только времени. И в чем же заключался ваш план? Отсидеться, пока не пройдут похороны, а потом вернуться в Хорватию и уже оттуда затребовать деньги, полагающиеся по завещанию, и организовать вашему брату новую жизнь?

Из кабины появляется Гис и качает головой.

– Его здесь нет, сэр.

Я делаю шаг в сторону Эсмонда.

– Давайте не будем всё усложнять. Я могу арестовать вас прямо здесь и сейчас, если захочу. Мы знаем, что Майкл жив и что вы пытаетесь его защитить. У меня тоже есть брат, и я вас понимаю. Но все кончено. И для всех будет лучше, если вы скажете всю правду. Лжи и так уже достаточно.

Эсмонд отворачивается, делает глубоких вдох, а потом тяжело и со всхлипом выдыхает воздух.

4 января 2018 года, 00:09

Саути-роуд, 23, Оксфорд

– А Сэм? – говорит Гарри. – Она сидит безвылазно в этом мавзолее днями и ночами. Ни работы, ни друзей, только и знает, что подтирать задницу Захарии да истово ждать, когда появитесь вы. Неудивительно, что она не вылезает из этой гребаной депрессии, неудивительно, что она ищет хоть какое-то утешение на стороне…