Джонатан Келлерман - Кости

Дабофф улыбнулся.

– Да, но у меня часто остается ночевать подруга. Умная, альтруистичная, эмоциональная женщина, которая сейчас находится в Себастополе [8] Себа́стопол ( англ. Sebastopol) – город в округе Сонома, штат Калифорния, к северу от Сан-Франциско. , на музыкальном фестивале «Зеленая нить». Когда произошло это убийство?

– Мы еще не определили это, сэр.

– Оно должно было случиться после восьми часов вечера, – заявил Дабофф, – потому что в восемь часов я останавливался возле болота, и, можете мне поверить, никаких трупов там не было.

– Как долго вы пробыли там?

– Я только по-быстрому проверил, нет ли на берегу мусора. После этого я купил сэндвич в круглосуточном магазине на бульваре Калвера. С зеленью и темпе, если вы хотите это знать. Потом заскочил в офис нашей организации, чтобы проверить, что поделывает наш волонтер. – Он фыркнул. – Богатенький сопляк, которого в наказание приговорили к общественным работам. С ним все было в порядке, так что я оставил его, доехал до Санта-Моники и съел свой сэндвич на набережной Оушн-Фронт. Потом в десять минут одиннадцатого вернулся в офис, чтобы удостовериться, что сопляк запер его. И правильно сделал, потому что он об этом забыл. К половине одиннадцатого я был дома, читал «Атне».

– Вы нашли у болота какой-нибудь мусор? – поинтересовался Майло.

– В этот раз – нет… ах да, Альма – моя подруга – должна была позвонить мне из Себастопола в четверть двенадцатого. И позвонила.

– Ваш волонтер, – вмешался Мо Рид. – За что он был наказан?

– За какие-то делишки в школе, – ответил Дабофф. – Я не спрашивал, мне на это плевать. От него почти никакого толка, но и проблем никаких.

– Альма, – напомнил Рид, доставая планшет. – Назовите ее фамилию, пожалуйста.

Глаза Дабоффа грозно выкатились.

– Зачем вам разговаривать с ней?

– Стандартная проце…

– Ушам своим не верю. Я охраняю это болото, и вы шьете мне дело?

– Это несколько грубо с вашей стороны, сэр, – отозвался Рид.

– Грубо? А по-моему, нет.

– Альма… так как? – настаивал Майло.

– Да черт бы вас… ладно, ладно. Рейнольдс. Альма Рейнольдс. – Он на память назвал нам телефонный номер. – Довольны? А теперь пропустите меня.

Вслед за Дабоффом, который передвигался едва ли не бегом, мы проследовали к месту работы антропологов. Мо Рид догнал старикана и спросил, знакомо ли ему имя Селены Басс.

– Единственный bass [9] Bass ( англ. ) – окунь. , до которого мне есть дело, – это полосатый окунь. К сожалению, его численность сильно уменьшилась из-за избыточной рыбной ловли в угоду американским обжорам.

– Люди, – произнес я, гадая, вспомнит ли он меня наконец.

– Эта песенка – полная чушь, – хмыкнул он. – Барбра совершенно ничего не поняла [10] Отсылка к песне Барбры Стрейзанд «Люди» («People»). .

Команда доктора Харгроув извлекла из болота несколько мелких кусков бурого цвета и разложила их на синем брезентовом полотнище, расстеленном на берегу. Все три женщины уже снова были в воде и, низко склонившись к поверхности, просеивали что-то, внимательно вглядываясь.

– Что это? – спросил Дабофф.

– Человеческие кости, – ответил Рид.

Дабофф приложил ко рту сложенные рупором ладони и гаркнул, обращаясь к ученым:

– Аккуратнее там, вы!

Женщины обернулись к нему.

– Этот джентльмен охраняет болото, – пояснил Майло.

– Не говорите об этом так небрежно, – прошипел Дабофф.

– Этот джентльмен делает важное дело, охраняя болото.

– Сэр, мы чрезвычайно аккуратны, – сказала доктор Харгроув, – и стараемся ничего и никого не потревожить.

– Само ваше присутствие тревожит болото.

Харгроув, Лиз Уилкинсон и веснушчатая девушка уставились на него.

Дабофф снова бросил взгляд на кости.

– Сэр, нам нужно уйти отсюда и позволить им выполнять свою работу, – произнес Майло. – К слову сказать, вы где-нибудь работаете, мистер Дабофф?

– На что вы намекаете?

Майло не ответил.

– У меня была работа. В книжном магазине на Миднайт-Ран.

– Он закрылся в прошлом году.

– Я же сказал – была, – фыркнул Дабофф. – Я много лет понемногу вкладывал деньги то туда, то сюда, и теперь могу уделить время охране природы. И не надо шуточек о нефтяных и газовых скважинах. У меня их нет.

– Боже, это, наверное, ужасно тяжело, – вздохнул Майло.

– Что именно?

– Вести войну со всем человечеством.

Дабофф разинул рот. Майло взял его за локоть, сказал: