Георгий Куликов - К вопросу о миражах

Женя подробно рассказал ему о своих встречах и неожиданностях, произошедших в связи с пропавшей картиной. А самое главное — так это то, что картина, по всей вероятности, действительно, принадлежит кисти Модильяни и имеет баснословную цену.

— Вот видишь, Женя, сколько нового ты для себя узнал: и про Модильяни, и про Бакста, и про Дягилева. Люди какие — глыбы искусства, — сказал Николаев, — только думаю я, что картина вряд ли где проявится, а вот брошка — вполне реально может появиться у каких-нибудь скупщиков. И вот она-то и будет той ниточкой, которая и приведет нас к похищенной картине.

Целый вечер Женя обзванивал разные ателье, но такого номера квитанции ни в одном из них не существовало. Неудача немного обескуражила, но он понимал, что и такое бывает, когда версия, казавшаяся еще утром самой реальной, к вечеру не оправдала надежд.

В конце концов, он устал и, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза и задремал.

— Что такое усталость? — подумал Женя, — по сути это естественный сигнал организма, что он нуждается в отдыхе. А поскольку, уже ни на что нет сил и невозможно сосредоточиться — пора идти домой.

В этот момент в кабинет вошел его коллега — инспектор уголовного розыска Саша Блинов и прямо с порога, увидев склонившегося над столом Женю, громко проговорил, — ты что раскис, уже вечер, а мы еще ни в одном глазу. Блинов любил, иногда, в конце рабочего дня, как он говорил «пройтись по стопочке», но Женю это предложение мало вдохновляло, он больше воодушевлялся, слушая свой любимый джаз.

— Может по маленькой стопочке? — спросил Блинов.

— Да нет, не хочется Саша, я очень устал, — ответил он.

— Ну, тогда хотя бы новый анекдот расскажи, — не унимался Блинов.

Своим напором Саша немного раскачал Кудрина, усталость отступила и он даже как-то встрепенулся.

— Значит так, — начал Женя, — пьяница зашел с бутылкой водки в автобус и плюхнулся на сиденье.

— Эй, а за проезд, — крикнула контролерша.

— Ну, за проезд, так за проезд, — сказал мужик и отхлебнул из горла.

Блинов захохотал и от удовольствия захлопал в ладони, уж очень ему нравились анекдоты про алкашей; он, видимо, чувствовал в этих образах родственные души.

А ты знаешь, Женька, что такое настоящая усталость? — спросил он.

— Ну, поведай, — устало проговорил Кудрин.

— Это когда ты входишь в комнату, — начал Блинов, — а там, на кровати, лежит обнаженная красотка. Ты подходишь к ней, раздеваешься, сбрасываешь ее на пол — и… ложишься спать.

Женя улыбнулся и, поднявшись со своего стула, стал собираться домой.

— Может все-таки по маленькой, — жалобным голосом проговорил Блинов.

— Да нет Саша, в другой раз, — ответил Кудрин и, попрощавшись, вышел из кабинета.

На следующий день, не заходя к себе на работу, он отправился в Октябрьский РОВД. Женя быстро нашел кабинет майора Евсеева и, постучавшись, открыл дверь.

— Да, заходите — сказал немолодой человек, сидящий за столом.

— Лейтенант милиции Кудрин Евгений, — представился он майору и показал свое удостоверение личности.

— А, помню, мне вчера вечером Паша Николаев звонил, — проговорил майор, — проходи лейтенант и присаживайся на стул, а я пока попрошу зайти нашего инспектора БХСС Николая Зайцева, он звонил в твое отделение милиции по поводу брошки.

Через несколько минут в кабинет зашел молодой мужчина с широкими плечами и короткой стрижкой на голове.

— Знакомьтесь, — сказал Евсеев, — капитан милиции Зайцев Николай, а этот молодой человек — лейтенант милиции Кудрин Евгений из Красногвардейского РОВД. Это по поводу брошки.

Зайцев не спеша сел и неторопливо начал рассказывать.

— Несколько дней назад нам поступила сводка-ориентировка о краже картины и брошки из квартиры на Коломенском проезде, — сказал он, — мы в сою очередь проинформировали своих доверенных лиц об этом. И вот вчера вечером, один из них сообщил, что днем к директору ювелирной мастерской на Ленинском проспекте, приходил человек и просил оценить брошку, очень похожую на ту, которая была на рисунке ориентировки.

— Вот как! — вырвалось у Кудрина, — а каким образом он увидел ту брошку, он что, на потолке сидел?

Зайцев удивленно посмотрел на Женю и грубо ответил: «Тебе что, это очень важно, он случайно находился за стеллажом в этом помещении и успел рассмотреть эту брошку. Кстати, директор сам его попросил разобрать тот стеллаж, а потом просто забыл про моего человека. Он просил оценить эту брошку, но продавать не хотел.