Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

Она припарковалась возле корпуса, где лежала Эбба Юханссон, и они вместе направились к входу. Ванья отметила, что за дверьми довольно много людей, и большинство из них, похоже, спокойно сидит, откинувшись на спинки стульев, и явно бездействует. Журналисты, подумала она и сразу получила подтверждение своей догадке, когда чуть поодаль поднялся молодой мужчина.

— Себастиан Бергман, если не ошибаюсь?

Некоторые из остальных ожидавших очнулись и вместе с молодым человеком двинулись к Себастиану. Тот остановился.

— Иди, — сказал он Ванье, которая, не сбавляя скорости, пошла дальше, к ресепшну. — Посмотрим, сколько вариантов выражения «без комментариев» я сумею выдумать, — продолжил он с улыбкой, поворачиваясь к направляющейся к нему горстке людей.

— Мы здесь, чтобы встретиться с Кристосом Теотокисом, — подойдя к женщине за стойкой, проговорила Ванья, незаметно показывая полицейское удостоверение.

— Пятый этаж. Лифты там, я позвоню и предупрежу о вашем приходе.

Ванья поблагодарила и махнула Себастиану рукой, указав на лифты. Сопровождавших его журналистов она не удостоила ни взглядом и еще меньше ответами на посыпавшиеся вопросы.

— Вы будете ее допрашивать?

— Она что-нибудь сказала?

— Она дала вам описание преступника?

— Что с ней случилось?

— Почему он ее не убил?

Двери лифта открылись, и Ванья с Себастианом вошли в лифт. Одного ее взгляда хватило для того, чтобы никому из них не пришло в голову составить им компанию.

Когда двери лифта снова открылись, их уже ждал Кристос Теотокис — высокий худощавый темноволосый мужчина с внушительной бородой.

— Как она? — спросила Ванья, когда они вновь предъявили документы и двинулись по типичному для больниц блеклому коридору.

— Ее жизнь вне опасности, но зрение ей не вернуть.

— Известно, как он действовал? — поинтересовался Себастиан. — С глазами?

Кристос посмотрел на него с некоторой усталостью во взгляде. Себастиан сообразил, что его, в точности как всех полицейских, с которыми Себастиан сотрудничал, слишком часто просят на разных мероприятиях рассказать смачные подробности его работы, и поэтому ему не слишком хочется удовлетворять нездоровое любопытство Себастиана.

— Способ действия может довольно многое сказать о человеке, который это совершил, дать нам представление о том, с кем мы имеем дело, — ответил Себастиан на взгляд Кристоса, и тот понимающе кивнул.

— Он выдавил глаза и сжег их. Судя по ранам, он воспользовался каким-то видом лазера.

— Она была в сознании, когда он это делал? — спросила Ванья, чувствуя, что дрожит.

— Нет, она ничего этого не помнит.

— Какое счастье, — с облегчением произнесла Ванья.

Возле одной из закрытых дверей врач остановился и с серьезным видом повернулся к своим спутникам.

— Она лежит здесь. Вы можете поговорить с ней, но старайтесь ее не волновать.

— Как такое возможно? — поинтересовался Себастиан. — Мы должны говорить о человеке, который выжег ей лазером глаза и убил ее сестру. Вы можете нам посоветовать, как действовать, чтобы она не разволновалась?

Врач посмотрел на Себастиана взглядом, отчетливо говорившим, что не им здесь ставить его слова под сомнение.

— Мы проявим максимум осторожности, — вмешалась Ванья. — И как только почувствуем, что она не хочет продолжать, сразу прекратим.

Кристос перевел взгляд на Ванью, потом опять на Себастиана. Ванья надеялась, что тот воздержится от нового глупого, бестактного комментария. Еще две секунды, и Кристос Теотокис запретит им входить в палату.

— Она начальник, я буду ей подчиняться, — сказал Себастиан, кивая на Ванью.

Кристос несколько секунд наблюдал за Себастианом, ища признаки издевки, потом открыл дверь и, не говоря ни слова, пропустил их в палату.

— Веди себя прилично, — прошипела Ванья, когда дверь за ними закрылась.

Эбба Юханссон была ростом 1,68 метра, но, лежа на спине в большой больничной постели, казалась меньше. Одеяло достигает подмышек, руки вытянуты вдоль туловища. Глаза закрывают белые компрессы. Рядом с ней сидят родители.

— Ванья Литнер, Госкомиссия по расследованию убийств, а это Себастиан Бергман, психолог, он работает вместе с нами, — сказала Ванья, в основном обращаясь к родителям, которые лишь кивнули, не делая никаких попыток, чтобы встать и поздороваться или представиться. — Нам надо минуточку поговорить с вашей дочерью, если можно.

— А это действительно необходимо? — сдавленным от горя голосом спросила мать.