Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Он выставил вас, вы ненормальная, и он больше не желает вас видеть, — проговорила она, уставившись в глаз в щели. Эллинор вздрогнула так, словно ее ударили.

— Он этого не говорил.

— Нет, говорил. — Ванья наслаждалась вновь обретенным контролем. Завтра она, возможно, не будет этим гордиться, но до завтра еще далеко. Сейчас же она решила всадить нож поглубже.

— Он сказал, что вы больны, и он позволил вам пожить у него из добрых побуждений, но он больше не в силах вас выносить, особенно после того, что вы сделали с Вальдемаром Литнером.

Свет на лестнице погас. Сразу стало совершенно темно, и Ванья не видела, как видневшийся глаз Эллинор сузился и, казалось, потемнел, когда та посмотрела на нее с чувством, ошибиться в котором было невозможно. С ненавистью.

— Держитесь подальше от Себастиана, — донеслось до Эллинор из темноты, после чего темная фигура за дверью исчезла. «Она не зажгла свет, спускаясь по лестнице, наверное, чтобы придать своему уходу драматизма», — подумала Эллинор, закрывая дверь.

Она поспешила в спальню, к окну. Если эта Магдалена пересечет улицу и пойдет налево, ее будет видно. Так и вышло. Эллинор провожала ее взглядом, пока она не скрылась из виду. Потом опустилась на незастеленную двуспальную кровать.

Какие ужасные вещи она сказала.

Ужасные и правдивые?

Вальдемар сидит в изоляторе. Не может больше представлять ни для кого угрозу, а Себастиан тем не менее не позвонил. Не попросил ее вернуться, хотя опасность миновала.

Неужели все так, как сказала эта девушка? Неужели Себастиан никогда не боялся Вальдемара, а она неправильно поняла ситуацию? В таком случае…

Она едва могла заставить себя думать об этом. В таком случае письмо, лежавшее на ее чемодане, он написал всерьез.

В таком случае он сказал те ужасные вещи и выставил ее из квартиры не для того, чтобы защитить ее. Она ему надоела. Он действительно смотрел на нее только как на домработницу, которую трахал, и теперь все кончено. Та медсестра, о которой он рассказывал, он действительно спал с ней. С ней и, бог знает, со сколькими еще.

Эллинор его любила.

Он же с ней просто играл.

Субботу он провел наедине со своей музыкой и мыслями. Они колебались туда-сюда, задерживались и ускользали. Но одна постоянно возвращалась, и к вечеру он знал, что требуется сделать. Придется поговорить с Меликой начистоту. Нельзя больше позволять ей увиливать. Узнай об этом мать, она бы захотела пойти с ним. Это он понимал. Но понимал также, что лучше пойти одному. Если он будет один, Мемель и остальные ничего особенно плохого сказать не смогут. И если что-нибудь пойдет не так и приведет к проблемам, лучше, чтобы виноватым они считали только его. Он сможет объяснить, раскрыть карты. Рассказать, что Мелика лжет, и им, по крайней мере, придется его выслушать. Шибеку они слушать не обязаны. Существует разница между мужчинами и женщинами, он должен понять это и научиться этим пользоваться.

Сегодня утром Шибека приготовила ему завтрак. Он поел с большим аппетитом, сообщил, что уходит, но не сказал, куда. И вот он уже перед ее домом. Ему хотелось ошарашить Мелику. Не дать ей каким-либо образом подготовиться, а действовать внезапно, без предупреждения. Он только не знал, как. Если просто позвонить в дверь, это, конечно, станет для нее неожиданностью, но навязаться к ней в дом он не сможет, а вести разговор на лестнице ему решительно не хотелось.

В конце концов ему представился шанс. Он видел, как она ушла с подругой около часа назад, а сейчас появился Али, ее сын, идущий с несколькими приятелями. Они расстались на пересечении пешеходных дорожек. Али двинулся к дому один. Его друзья скрылись в другой стороне. Их голоса стихли. Мехран стоял, наполовину скрытый деревом, глядя на беззаботно идущего мальчика. Али он, конечно, знал, но Эйер был тому ближе и по возрасту, и по интересам, а они давно не разговаривали. Он выпрямился и быстрым шагом пошел навстречу мальчику. Увидев, кто идет, Али просиял.

— Привет, Мехран! — радостно произнес он.

Он, похоже, искренне рад его видеть. «Отлично, — подумал Мехран, — его мать явно не рассказывала ему о своих проблемах с семейством Хан. Это облегчает дело».

— Привет, Али. У тебя все в порядке? — максимально нейтральным тоном поинтересовался он.

— Да. А у тебя?

— Можно подняться к вам? — спросил Мехран, кивая в сторону дома. — Я забыл ключ и немного замерз, а мама вернется домой через несколько часов.

Чтобы придать истории достоверности, он постарался изобразить замерзший вид. Али поверил.