Анжела Марсонс - Роковое обещание

Именно Стейси накануне, в Седжли, приняла заявку от озабоченных родителей, сообщивших о пропаже девочки-подростка. И именно она начала отсматривать данные с камер наружного наблюдения в том месте, где девочку видели в последний раз. И именно ей рассказали о том, что девочка уже дважды убегала из дома и благополучно возвращалась, когда Стейси удивилась отсутствию реакции или заинтересованности со стороны полиции. А еще она, накануне возвращения в свою команду, сама поинтересовалась, кто будет вести это дело. Сержант пожал плечами, и это заставило констебля засомневаться, что дело вообще откроют. Все решили, что Джессика Райан вернется, когда нагуляется.

В самый последний момент Стейси схватила копию ее фото и засунула в сумку…

– Да это так, ерунда, – коротко ответила она Пенну.

– Ну а я связался со всеми производителями обуви, прежде чем обращаться в НСКО. – Он пожал плечами. – Так что, если хочешь, я могу заняться записями…

– Сама справлюсь, спасибо, – резко ответила Стейси в надежде, что Пенн навечно погрязнет в Национальной справочной коллекции обуви. Он может долго бродить по строке поиска, прежде чем найдет нужную подошву, а заодно и прекратит донимать ее.

Чей-то негромкий голосок напомнил ей, какую роль сыграл Пенн в ее недавнем освобождении. Что именно он расшифровал записку, в которой не хватало половины буквы, после чего команда нашла ее в лапах группы презренных уродов-расистов. И тогда она была ему благодарна. Но это было до того, как он появился, чтобы занять место ее друга…

Пенн вернулся к своему компьютеру, а Стейси сосредоточилась на своем.

Она все прекрасно понимает. Сначала он предложит свою помощь, а потом заявит, что один выполнил всю работу, и выслужится перед боссом.

Только через ее труп.

– Доброе утро, инспектор. Как вы себя сегодня чувствуете? – весело спросил Китс.

– Меня терзают смутные подозрения, – призналась Ким. Ей показалось, что он рад ее видеть.

– Ну что ж, я тут пообщался со своим приятелем, – сказал патологоанатом, указывая на простыню, которая почти не скрывала обширное брюхо Гордона Корделла. – И оказалось, что у него есть что сказать.

Теперь Ким поняла, откуда взялось его радостное настроение. Это напомнило ей те моменты в жизни, когда во время допроса преступник делал добровольное признание, или когда ей удавалось обнаружить улику, от которой в животе становилось теплее. Совершенно очевидно, что Китс обнаружил что-то важное.

Стоун никогда не могла войти в морг, не вспомнив свое первое в жизни вскрытие, которое тоже проводил Китс, а за ней самой внимательно наблюдал ее старший офицер. Тогда она понимала, что это какая-то инициация или проверка со стороны ее руководителя, и именно поэтому для ее первого вскрытия он выбрал труп пожилого мужчины, которого нашли в его однокомнатной квартире на шестом этаже на десятый день после наступления смерти. И Ким очень старалась ничем не проявить себя, когда патологоанатом сделал на трупе Y-образный надрез, шедший от плеч к грудине и потом дальше, до самого лобка. Ким наблюдала, не отводя взгляда, как Китс с помощью пилы отделил ребра и извлек грудинную кость. И даже придвинулась поближе, чтобы получше рассмотреть сердце, легкие и сосуды в грудной клетке, а потом следила, как Китс извлекает эти органы, взвешивает их и берет образцы ткани. Вонь от вскрытого желудка, содержимое которого он изучал, наполнила рот Ким желчью, а сбор глазной жидкости чуть было не оказался последней каплей, но, сглотнув несколько раз, она смогла подавить тошноту. К тому времени, когда Китс сделал еще один разрез, который шел от уха до уха по черепу умершего, и стянул с него скальп, Стоун уже заставила себя думать о трупе не как о теле умершего человека, а как о наборе важных улик. В конце вскрытия она обратилась к своему сержанту и Китсу и поблагодарила их за науку, но предупредила, что надеется в следующий раз увидеть нечто более впечатляющее. Ее босс выглядел вполне удовлетворенным, а патологоанатом постарался спрятать улыбку.

И ни один из них так и не узнал, что потом ее еще много недель мучили ночные кошмары…

– Хватит прикалываться, Китс, – сказала Ким. – Переходите к делу.

– А какая мне oт этого радость? – Голос Китса звучал почти кокетливо.

– Послушайте, моему терпению сейчас придет конец, – заметила инспектор.

– Значит, день прошел не зря… – Патологоанатом рассмеялся и взял свой планшет. – Я могу подтвердить, что за последние пять лет наша жертва ни разу не пыталась изменить свой образ жизни. Артерии забиты жиром из-за отсутствия физических упражнений. В доказательство могу привести его последнее меню: сосиски, яйца и хлеб с маслом и жареной картошкой.