Никита Серков - Темные сети

Сегодня Миронов добрался до работы на общественном транспорте. Было утро, и на улице еще царила ночная темнота. МВД взгромоздился на последнюю ступеньку перед входом в уголовный розыск, отряхнул с плеч пушистое снежное напыление, опустил ворот своего зимнего пальто и окинул улицу отрешенным взглядом. Начиная с нового года, а точнее с приходом зимы, замедлился не только город, транспорт, люди, но и его тайное расследование. Все поиски, попытки, слежки, угрозы вымотали следователя, стали обыденностью, и, что самое главное, у него складывалось полное ощущение, что его поиски обречены на провал, что он не там ищет, а от этого невидимый враг ни во что его не ставит, успокаивается и перестает сопротивляться.

Уже второй месяц у Миронова все время уходило на работу: на него перекинули дела других сотрудников. Все они были до нелепости простыми и отупляющими. Если молодежь — то либо наркотики, либо хулиганство или пьяный дебош, у людей постарше — бытовуха и финансовые махинации. Казалось, что вся страна только и делает, что сидит за наркоту и долги.

Поднявшись к себе в кабинет, Виктор Демьянович устало заварил себе кофе, сел за стол, достал несколько папок, сделал небольшой глоток горячего и бодрящего напитка и глубоко вздохнул. Но он толком не успел приняться за работу. Когда в комнату постучали, он сидел у разложенных папок, начиная вникать в суть дела и придерживая бумаги цепкими длинными пальцами. При этом он напоминал пианиста, который вот-вот начнет со страстью отбивать на клавишах вальс Шопена. Надо еще сказать, что за эти полгода Миронов изрядно похудел и теперь выглядел сильно осунувшимся и уставшим. Его фигура, всегда отличавшаяся аристократической худобой, теперь и вовсе производила впечатление заостренного копья или стрелы: резкая, острая и тонкая. Впечатление усиливала присущая следователю благородная бледность.

— Войдите, — произнес он громко и отчетливо, и, несмотря на усталость и разочарованность, в его голосе еще слышалась строгость, воля и самоотдача — свойства, которые всегда были при нем.

За дверью показался Максим Матвеевич. Он чувствовал себя в этом кабинете крайне неловко, стены как будто давили со всех сторон на могучую фигуру нового начальника, поэтому он даже не стал входить, а только заглянул.

— Вы заняты? Мне бы хотелось с вами поговорить и кое с кем вас познакомить… — мягко, даже как-то вкрадчиво произнес он.

Между ним и МВД с того самого разговора установились довольно специфические отношения. Они как будто оберегали хрупкую вазу равновесия между ними, но вместе с тем каждая встреча была наполнена неловкостью и скорейшим желанием закончить беседу. Их разговоры проходили так, словно они не знали, как себя вести, будто два неразговорчивых соседа, встретившиеся в лифте, — парализующая тишина и сковывающая неловкость…

Миронов последовал за Максимом Матвеевичем в его кабинет. Их там ждал незнакомец, невысокий темноволосый мужчина с проседью, на вид лет сорока пяти — пятидесяти. Пожалуй, если бы они втроем встали в шеренгу, то получилась бы идеальная лесенка по росту с одинаковым интервалом: сначала незнакомец, потом МВД и, наконец, начальник, — и каждый выше предыдушего примерно на голову.

— Познакомьтесь, Виктор Демьянович, — бодро, с ноткой неловкости в голосе произнес Максим Матвеевич, — это Виталий Германович, пожаловал к нам из Следственного комитета.

Миронов пожал руку новому знакомому, а сам между тем обратил удивленный взор на начальника.

— А к нам для каких целей? И зачем вам нужен я? — произнес Миронов.

— Сейчас все объясню. Присядьте, — мягко и размеренно произнес Виталий Германович. Он вообще был весь такой мягкий и размеренный, какой-то обволакивающий, как снег на улице, с долей необъяснимой притягательности. Когда он говорил, его хотелось слушать, когда он смотрел в глаза, взгляд сложно было оторвать, а когда теребил в руках ручку или что-то незначительное — это производило гипнотическое и успокаивающее действие, так что даже мурашки пробегали по спине от удовольствия и покоя.

Но Миронову сейчас было не до успокоения, он напрягся, поскольку предполагал, к чему ведет вся эта встреча.

— Виктор Демьянович, верно? — произнес Виталий Германович.

МВД кивнул.

— Понимаете, весь уголовный розыск после сентябрьских событий до сих пор под пристальным наблюдением. И я здесь для того, чтобы это наблюдение осуществлять.

— Спустя почти полгода?