Никита Серков - Темные сети

Друга хоронили в закрытом гробу. Тела и вещи так разметало, что сложно было понять, кто где… Те немногие улики, которые могли пережить взрыв, уничтожил мощный пожар. То, что осталось от Лехи, выдали родным не сразу. Криминалисты и эксперты работали долго. Похороны состоялись через месяц, уже после задержания подозреваемых. Миронов помнил этот день вспышками. Вот он плачет в церкви, вот пьет с семьей за общим столом…

Тетя Зина, мать Лехи, низенькая полная женщина с большой копной крашеных рыжих кудрявых волос, находила успокоение в суете, в заботе о гостях на похоронах ее сына. Она все время сновала между стульями, нарезала все новые и новые закуски, салаты, и в какой-то момент просто села за стол, выпила стопку, опустила руки вдоль тела и, ссутулившись, уставилась куда-то в пустоту. Она не плакала, не могла. Может, не умела…

— Это я виноват, тетя Зина, — тихо себе под нос начал изрядно подвыпивший Миронов. — Я был рядом, я накликал беду…

Он упал ей на грудь и начал тайком тихонько всхлипывать, а она спокойно приобняла его голову обеими руками и, как с малышом на руках, начала раскачиваться взад-вперед.

— А помнишь, вы маленькие были, в деревне играли, все грядки бабе Шуре истоптали. Ох, я вас крапивой так отходила! Так отходила… А потом на костре картошку жарили, закутавшись в одеяла. Семечки лузгали, важные такие… Помнишь? Помнишь? — Она не ждала ответа, она повторяла это как молитву, как колыбельную, мерно покачиваясь взад-вперед, взад-вперед… А МВД как маленький потихоньку затихал и успокаивался.

Пили долго, трое суток. Миронов пил дольше всех, и дольше всех потом отходил.

Первые месяцы после взрыва Виктор Демьянович прожил как-то по наитию, даже сложно вспомнить, что вообще происходило — все какая-то суета, туман, алкоголь, работа, агрессия, сны.

На смену прошлому губернатору пришел новый. Заместитель предыдущего стал исполняющим обязанности, а через два месяца был назначен на должность окончательно. Темная лошадка. Пришел и начал действовать: поменял кабинет чиновников, провел чистки, поставил на места новых, никому не известных, но как будто бы надежных людей. Все так чинно и благородно, но как-то слишком гладко выходило: на место старого пришел новый молодой амбициозный борец за правду и всеобщее благополучие. И все это — без какого бы то ни было противодействия верхушки! Тишина. Миронов чувствовал, даже, скорее, знал, один-единственный в городе, что кровавая отставка старого губернатора зачем-то была нужна и что новый оказался здесь не просто так: он подсадной. Но чей? Кому все это было выгодно? И для чего было устраивать такую сложную и замысловатую цепочку действий с убийцей? МВД потихоньку начинал укорять себя за паранойю. А вдруг ему все это только кажется, вдруг записка — это чья-то злая шутка?

Все мы любим чувствовать себя защищенными. Проблема лишь в том, что любые структуры будут защищать нас до тех пор, пока мы приносим деньги или не угрожаем их спокойному процветанию на благо нации, пока мы исправно платим налоги и не выскакиваем с неудобными лозунгами на площади. Но даже и в таком случае это, скорее, суррогат, видимость реальной защиты, которой, в действительности, нет и не существовало никогда. Здесь каждый сам за себя, и Миронов это понимал, но ему пока не хватало информации, чтобы осознать, силам какого ранга и масштаба он начал переходить дорогу. Однако и эти силы еще не знали, что их ожидает. Есть в этом мире материи за пределами нашего понимания. Сократ говорил: «Я знаю, что ничего не знаю…» И даже в этом он не мог быть полностью и безоговорочно прав.

Через несколько часов после взрыва случившемуся был присвоен статус теракта, а еще через два дня все догадки подтвердились — ответственность за произошедшее взяла на себя террористическая группировка «Аль-Джаббар». Почему, зачем и кому все это было нужно — оставалось загадкой, но народ, получивший свою долю «правды», поверил и немного успокоился. А спустя две недели правоохранительные органы по чьей-то наводке арестовали виновников взрыва, которые готовили еще два — в торговом центре и православном храме. Видеозапись оперативного задержания показывали по телевидению, затем она фигурировала на суде, но Миронову она казалась дешевой фальшивкой.

Виктор Демьянович общался с задержанными. Вопреки многим сдерживающим факторам, ему разрешили с ними поговорить.

В темную допросную, которая располагалась ниже уровня асфальта в оборудованном подвале, привели двух задержанных граждан, вероятно, родом с Северного Кавказа. Их удивительно спокойные лица осветили лучи яркого октябрьского солнца, проникавшие из двух маленьких окошек с решетками, возле которых то и дело мелькали ноги прохожих, оставлявшие мимолетные тени на лицах задержанных. Казалось, эти ребята ничего не боятся. Они были спокойны, отвечали с акцентом, но монотонно, четко, сдержанно, как будто бы заучили эту историю наизусть, а теперь уже и сами верили в каждое сказанное слово.