Михаил Котвицкий: Шесть витков следствия

«А Грачев хулил, — подумал Миронов. — Говорил, пьет, дерзит. Девчонки, мол, голову вскружили, вот и украл на пьянку…»

— Скажите, Макар часто выпивал?

— Что вы! — замахала руками женщина. — Я же говорю — толковый. Мастеровой. Прихожую вот отремонтировал. Потом кухню, свою комнату…

Первое, на что обратил внимание Миронов, войдя в комнату к Глобиным, — это новые, со вкусом подобранные обои, свежепобеленный потолок с простым, но приятным орнаментом.

— Это все работа сына? — полюбопытствовал Миронов, оглядев просторную комнату.

— Лучше бы побольше денег приносил, а то пустячками всякими занимается, — укорила Глобина. — Где он? Что с ним?

Миронов уходил с тяжелым чувством. Сразу же вызвал Глобина, намереваясь повести серьезный разговор, но тот вдруг заявил, что никакой кражи он не совершал, а отправил стройматериалы по указанию Грачева на им же присланной машине.

Миронов провел очную ставку. Грачев вошел, обшарил глазами кабинет и сел напротив Глобина. Оба некоторое время молчали, смотрели друг на друга косо. Глобин повторил свои новые показания.

— Как же ты мог такое сочинить, душа твоя нечистая! — вскочив, заорал Грачев. — Я тебе звонил, присылал машину?!

— А кто же мне звонил? Кто машину прислал, кто? — Глобин сжал кулаки, готовый броситься на прораба. — На объекте только началась кирпичная кладка. К чему там шифер, вагонка, краска? Да еще в таком количестве. Одной вагонки три куба. Восемь бочек краски. Шифер. Для чего?

Разговор состоялся, но он немногим помог следствию. Слова к делу не подошьешь. К тому же закралось сомнение. «Не является ли поворот Глобина в показаниях моей оплошностью? — думал Миронов. — Не воспользовался ли он версией, которую я сам ему подсказал?»

Сомнения несколько развеял Кочкарев, возвратившийся из Парголова. Там он встретился с Ковалевым, другом отца Глобина. Тот рассказал, что полтора месяца назад случайно встретил Макара. «У него был вид человека, потерявшего все, — читал Миронов протокол допроса Ковалева. — Я, естественно, поинтересовался, в чем дело, что такое приключилось. Макар долго молчал, потом глянул на меня холодным, каким-то мертвым взглядом, махнул рукой и сказал: «Дядя Дима, как же все так несправедливо получается? Жизни нет…» Я понял, что Макару сейчас очень тяжело. Надо было что-то делать. Во всяком случае, не оставлять его одного. Тут же остановил такси и предложил ему поехать ко мне. Пообещал рассказать об отце, показать фронтовые фотографии. Потом придумал ремонт дома, попросил его помочь. Так он и был под моим присмотром, пока милиция не пришла».

«Надо найти шофера, — решил Миронов. — Правда, номер грузовика никто не запомнил. Приметы Макар назвал очень общие — курит, в спецовке, молодой».

Это задание Миронов дал одному из самых опытных розыскников, а сам поехал на стройку, беседовал с рабочими, уточнял их показания на месте. Никто ничего особенного не заметил, лишь один сказал, что видел в машине кирпичную крошку, когда с разрешения Глобина снимал три листа шифера для нужд хозяйства.

«Когда в деле пусто, то и кирпичная крошка кое-чего стоит», — утешил себя Миронов.

Но время работало отнюдь не в пользу следствия. Каждый новый день, да что там — каждый час уменьшал шансы на успех. Оперативник, работавший в гаражах, выяснил, что в тот день четыре машины вернулись с опозданием. Причины самые разные. Один шофер был задержан гаишником, о чем имеется отметка в путевом листе. Двое опоздали, ссылаясь на неисправности в моторе, которые устраняли в пути. Один вернулся навеселе и уже отстранен от работы.

Тщательный осмотр машин позволил обнаружить то, что в дальнейшем сыграло решающую роль: в кузове автомобиля под номером 35–12 на борту с внутренней стороны — серое, чуть заметное пятно масляной краски.

Утром оперативник доставил водителя этой машины в кабинет Миронова.

— Перевозите кирпич? — спросил майор.

— Да, кирпич.

— Откуда же масляное пятно у кабины?

Тот ответил не сразу. Криво ухмыльнулся, покачал головой, увенчанной роскошной шевелюрой. Дескать, нашли что спрашивать.

Миронов повторил вопрос.

— Мало ли пятен!

— А почему опоздал?

— Я уже отчитывался перед начальством. Да и вашему сотруднику объяснял, — кивнул он в сторону офицера.

При погрузке ворованного никто не приметил шофера. Он сидел в кабине, натянув залихватскую кепочку, беспрестанно курил. Так, во всяком случае, объясняли рабочие в своих показаниях.