Жорж Сименон: Мегрэ и строптивые свидетели

— Следователь Анжело…

Молодой человек протянул холеную, сильную руку, руку теннисиста, и Мегрэ снова подумал о том, что новое поколение приходит ему на смену.

Правда, следом за ним в комнату ворвался старый доктор Поль. Он запыхался, но был, как всегда, возбужден, и на лице его было написано живейшее любопытство.

— Где мертвяк?

Мегрэ заметил, что серо-голубые глаза молодого следователя стали ледяными. Он нахмурился. Доктор Поль его явно шокировал.

— Фотографы уже закончили? — спросил доктор Поль.

— Еще не приходили. Но вот, кажется, и они.

Теперь нужно было ждать, пока фотографы и эксперты оперативного отдела, которые заполнили комнату, закончат свою работу.

Отведя Мегрэ в сторону, помощник прокурора спросил:

— Семейная драма?

— Говорят, что произошло ограбление.

— Никто ничего не слышал?

— Да, так они утверждают.

— А сколько человек было в доме?

— Подождите, я сосчитаю… Старики и служанка, уже трое… Мальчуган…

— Какой мальчуган?

— Сын убитого… Значит, четверо… Еще брат с женой. Итого шесть! Шесть человек, помимо убитого, и никто ничего не слышал…

Помощник прокурора подошел к косяку двери и провел рукой по обоям.

— Стены толстые, но все же!.. Нашли оружие?

— Не знаю… Районный комиссар ничего не сказал. Я жду, когда окончатся формальности, чтобы начать допрос…

Фотографы искали розетки, чтобы включить свою аппаратуру, и, не найдя их, были вынуждены вывернуть лампочку из люстры. Они суетились, ворчали, толкали друг друга, перекидываясь короткими фразами, а молодой следователь в сером костюме, похожий на студента-спортсмена, стоял неподвижно, не произнося ни одного слова.

— Как вы считаете, я могу уйти? — спросил районный комиссар. — Меня наверняка ждет целая куча народа. Я могу послать вам несколько полицейских агентов на случай, если около дома начнет собираться толпа зевак…

— Пожалуйста, буду вам благодарен…

— Может быть, вам понадобится один из моих инспекторов, знающих этот район?

— Конечно, понадобится, только позднее. Я вам позвоню. Еще раз спасибо.

Уходя, районный комиссар повторил:

— Сами увидите!

Помощник прокурора спросил шепотом:

— Что вы должны увидеть?

Мегрэ ответил:

— Семейство… Все окружение покойного… Около убитого никого не было, когда приехал районный комиссар… Все сидели по своим комнатам или в столовой. Никто до сих пор не подает признаков жизни. Их не слышно.

Помощник прокурора оглядел мебель, обои, покрытые пятнами сырости, зеркало над камином, на котором виднелись, следы, оставленные несколькими поколениями мух.

— А меня это ничуть не удивляет…

Фотографы ушли первыми, и в комнате стало свободнее. Доктор Поль приступил к беглому осмотру трупа, пока эксперты искали отпечатки пальцев и обыскивали комнату.

— В котором часу он умер, доктор?

— Я смогу это сказать более точно после вскрытия, но, во всяком случае, он был убит добрых шесть часов тому назад.

— Наповал?

— Выстрелом в упор… Входное отверстие величиной с блюдечко. Вокруг раны следы ожога…

— А пуля?

— Я найду ее во время вскрытия, так как она застряла в грудной клетке. Это дает основание предполагать, что стреляли из револьвера малого калибра.

Руки доктора были в крови, он подошел к умывальнику, но кувшин оказался пустым.

— Так. Но где-нибудь должен же быть кран…

Кто-то открыл дверь. Младший брат убитого Арман Ляшом стоял в коридоре. Он молча провел Поля в обветшалую ванную комнату, посредине которой возвышалась допотопная ванна на высоких выгнутых ножках; из кранов капала вода, очевидно, уже много лет, потому что на эмали. виднелись темнокоричневые следы.

— Я вас оставляю, Мегрэ, работайте, — сказал со вздохом помощник прокурора и обернулся к новому следователю. — Я возвращаюсь в прокуратуру.

Следователь пробормотал:

— Простите, что я не могу вас сопровождать. Я остаюсь.

Мегрэ вздрогнул и чуть не покраснел, увидев, что молодой чиновник это заметил. Следователь поспешно добавил:

— Не сердитесь, господин комиссар. Вы же знаете, что я только дебютант. Для меня это возможность многому научиться.

Не звучала ли легкая ирония в его голосе? Он был вежлив, даже слишком вежлив. И абсолютно холоден, несмотря на свое внешнее дружелюбие.

Да, это, безусловно, был представитель новой школы, из тех, которые полагают, что следователь прокуратуры должен с начала до конца вести следствие и что роль комиссара уголовной полиции сводится только к тому, чтобы выполнять его приказания.