Николай Леонов - Сын банкира

– Ну а эту мадам ты найти-то хоть успел? – глядя на многолюдные торговые ряды, расположенные невдалеке, поинтересовался Гуров.

– Успел… Вон она, с краю, возле кучи барахла. – Крячко неприязненно кивнул в сторону пышнотелой особы, косящейся в их сторону из-за прилавка. – Тетя Лера как в воду глядела – уперлась как бугай, мол, ничего не помню, ничего не знаю, ни в чем не замешана. Зря только время потратил.

– Ну, почему же зря? – усмехнулся Гуров. – Вон какое осиное гнездо прихлопнули. Ладно, поехали назад в Москву. Начинаем рыскать по вокзалам, искать бомжа Щегаршина. Хотя эта-то задачка посложнее всех иных – попробуй найди человека, который живет вне общества, вне закона, вне пространства и времени…

Прибыв в Москву и пересев с «Волги» на свои машины, опера отправились в рейд по вокзалам. Гуров первым делом поехал в сторону Павелецкого. Оставив свой «Пежо» на стоянке, он вошел в зал ожидания. Рядом с кассой он заметил двоих сержантов из ППС, которые о чем-то разговаривали. Гуров подошел к ним и, показав удостоверение, спросил о местах, где обычно кучкуются бомжи.

– А, так это где на запасных путях стоят вагоны, которые идут в ремонт. Там они обычно и обретаются, – пояснил один из пэпээсников.

– Вам такой случайно на глаза не попадался? – Гуров показал увеличенное сканером фото Щегаршина.

– Да как-то не обращали внимания… – повертев в руках снимок, пожал плечами сержант постарше.

– А вы оставьте его нам. Вдруг появится? – предложил другой.

Написав на обратной стороне номер своего сотового, Гуров оставил им снимок и направился в сторону завокзальных «тылов», куда жизнь вытолкнула людей, не сумевших удержаться на ее стремнине. Невдалеке от центрального входа он увидел человека, достающего из мусорной урны пустые бутылки. Судя по его внешнему виду, этот «сталкер», скорее всего, постоянного места жительства не имел. Подойдя поближе, Гуров, стараясь создать впечатление «своего в доску парня», окликнул «сталкера», запоздало сообразив, что традиционно потертый прикид Стаса был бы в данной ситуации куда как более подходящим, нежели его хорошо сидящий летний костюм:

– Здорово, как поживаешь! Как улов? Слушай, ты такого Щегаршина Юлика не знаешь? Ну, у него погоняло такое… То ли – Акушер, то ли – Гинеколог… Не в курсах?

– Извините, – «сталкер» говорил медленно и тихо, – об этом человеке я слышу впервые.

– Ну, напряги извилины! – Гуров достал из кармана паспортное фото Щегаршина. – Может, где видел? Мне он – во как нужен! Слушай, помоги найти, а? Он тебе сам за это спасибо скажет, и я насчет премиальных не поскуплюсь. Понимаешь, его баба одумалась, хочет домой вернуть.

– Извините… – «сталкер», мельком посмотрев на фото, отрицательно покачал головой. – Ни разу нигде его не видел.

Бомж уложил бутылки в пакет и медленно пошел прочь. Однако Гуров понял, что «сталкер» сказал неправду – по его лицу можно было догадаться, что где-то Щегаршина он все же видел. Но где и когда?

Лев завернул за вокзал и после блужданий в течение почти четверти часа нашел на отдаленных вокзальных задворках небольшой костерок в глубине буйно разросшегося кустарника. Возле него он увидел нескольких мужчин и женщин разного возраста, молча сидящих лицом к огню. Подойдя к бездомным, Гуров поздоровался уже без «изысков», понимая, что все равно расположить их к себе не удастся. Из всех сидящих на приветствие откликнулся лишь один.

– Здорово, коль не шутишь… – ответил крупный бородач, который явно здесь пребывал в роли главного. – Ты по делу или как?

– По делу… – подтвердил Гуров. – А дело – вот какое: я ищу одного человека, зовут его Щегаршин Юлий. Он бывший главврач роддома, жил в Долгопрудном. Жена его выгнала, а теперь вот надумала найти и вернуть домой. Никто о нем не слышал?

– Никто, – за всех ответил бородач и тут же добавил, увидев в руках Гурова фото. – И карточку можешь не показывать. Раз не слышали, значит, и не видели.

– Ладно, не видели, значит, не видели. Но если вдруг увидите, то передайте, что жена его ждет.

Гуров пошел обратно, спиной чувствуя взгляды бродяг, устремленные ему вслед. Он понял, что бомжи ему ничего не скажут в любом случае. Существуя в нечеловеческих условиях, они своим, пробудившимся в них почти животным инстинктом чувствовали в нем опасного чужака – Человека Власти. А власть сейчас для них была чем-то если и не враждебным, то и к дружелюбию не располагающим.

Лев вернулся к машине и набрал на сотовом номер Стаса.