Николай Леонов: Сын банкира

…Генерал-лейтенант Орлов смотрел на Льва Гурова и Станислава Крячко чуть исподлобья, словно внутренне готовился к совсем не задушевному разговору. Минуту назад он вызвал их к себе, оторвав, что было уже явлением заурядным и в чем-то даже привычным, от текущих, но тем не менее важных дел.

Приятели сидели напротив, молча глядя на него, но у каждого на лице высвечивалось что-то свое, присущее только его натуре. Лев Гуров был сама безмятежность, и только в его глазах временами проскальзывали искорки иронии. Он уже понял подоплеку аврального вызова к Петру и заранее просчитывал, на какой минуте разговора ему придется, отбросив какие бы то ни было амбиции, сказать обычное в таких ситуациях «да».

Станислав, в отличие от него, являл собой клубок неудержимо рвущейся наружу неуемной энергии, всплески которой отражались на его лице гримасками недовольства и нетерпения. Казалось, еще секунда, и он сорвется с места.

Пауза длилась всего несколько секунд, но она вместила в себя бездну самых противоречивых эмоций и настроений. С отрывистым вздохом, побарабанив по крышке стола и не менее нервно закурив, Орлов единым выдохом сообщил:

– Дело, братцы, дрянь!

Гуров и Крячко молча переглянулись, как бы одновременно констатируя: теперь уж точно с живых не слезет и навяжет что-то замороченное – как пить дать.

– Да, друзья, вы правильно догадались, – швырнув чуть раскуренную сигарету в пепельницу, через край набитую такими же чинариками, Петр утвердительно кивнул, – хочу поручить вам дело чрезвычайной важности и – самое главное – срочности. Сразу же ставлю в известность: оно взято министром под личный контроль. Так что проникнитесь осознанием ответственности, которая ложится на наши плечи. Это относится и ко мне. А если не проникнемся и не оправдаем доверия руководства, то ответственность потом с наших плеч, конечно же, снимут. Но только вместе с погонами.

– Судя по пафосу, догадаться нетрудно, что с «пряниками» опять явный напряг, а вот «кнутов», как водится, в избытке, – без тени улыбки резюмировал Гуров, хотя в его голосе чувствовалась все та же внутренняя ирония. – Раз уж речь зашла о погонах, то попробуй не проникнись… Впечатляит, как говаривал Хрюн Моржов.

– Лева, Лева!.. – Орлов метнул в его сторону укоризненно-гневный взор. – Твое ерничество тут абсолютно неуместно. Постоял бы, как я, «на ковре», воспринимал бы сложившуюся ситуацию совсем по-другому. А она и в самом деле предерьмовейшая. Суть дела вот в чем. Вчера вечером в наше министерство примчался директор какого-то подмосковного закрытого детского пансионата. Ну, такого элитарного, для чад всевозможных толстосумов. У него произошло ЧП. Два дня назад, в минувшую субботу, бесследно исчез один из отдыхающих. Это подросток двенадцати лет, сын бывшего гражданина СССР, ныне – подданного США, крупного бизнесмена, банкира, вхожего во властные коридоры тамошних верхов. Дошло? Не дай бог, с пацаном случилось что-то скверное, – международного скандала нам не миновать. Это ударит по престижу нашего государства, это может повлечь срыв уймы контрактов, всевозможных гуманитарных проектов… Политические издержки могут быть огромного масштаба. Так что будьте уверены: в случае прокола – шишки на нас посыплются градом.

– А какого хрена он поперся сразу в министерство, этот директор долбаный? – Лицо Стаса выражало недоумение. – По идее-то обращаться он должен был в местный райотдел. Или к нам, в конце концов.

– Какого, какого… Один из замов министра, оказывается, доводится ему то ли кумом, то ли сватом. А в райотдел, между прочим, ехать ему нет никакого резона. Сами понимаете, что за его пансионатом скорее всего могут шпионить папарацци. А тут – такой казус! Да он только появись в тамошнем райотделе – уже через пять минут «желтая» пресса будет знать о случившемся во всех деталях и подробностях. Это, понятное дело, антиреклама в первую очередь его заведению. Но и престиж государства, престиж его правоохранительной системы понесет немалый урон. Поэтому ставлю задачу так: отговорки отставить, приступить к поискам немедленно. Мальчик должен быть найден, разумеется, живым и невредимым, максимум через семьдесят два часа.

– Что-о?!! – разом отреагировали Гуров и Крячко, едва удержавшись от реплики типа: «Может, тебе еще и кофе в постель?»

– Да-с, ваше превосходительство-с, уж напряг так напряг – по полной программе. – Крячко ошеломленно покрутил головой. – Мы, я так понял, в твоем представлении то ли волшебники, то ли еще какие-то там чудотворцы. Три дня… И это при том, что теми олухами упущена бездна времени. Он что, этот хренов директор, сразу к нам обратиться не мог? А теперь через два дня – ищи-свищи! Хоть уж расскажи, как там у них это случилось.