Джеймс Эллрой - Город греха

— Ах ты в господа мать! — вырвалось у Дэнни.

— Богохульство вполне уместно, — продолжал Лейман. — Только в этом деле есть вещи похуже. Но сначала некоторые детали: остаточные следы героина в крови отсутствуют, стало быть, покойник в последнее время наркоманией не страдал, хотя следы уколов на руке об этом свидетельствуют. Во-вторых, смерть наступила между часом и двумя ночи, а раны на шее и гениталиях нанесены после смерти. Порезы на спине также сделаны уже на мертвом теле и похоже нанесены лезвием бритвы, зажатым в сосновой деревяшке или бруске. Вот так. Жестоко, но мне приходилось видеть и похуже. Однако…

Лейман замолчал — его обычная пауза при чтении лекции. У Дэнни с потом испарились остатки опьянения от выпитого виски:

— Продолжайте, доктор.

— Стало быть, так. Субстанция в глазницах — это лубрикант на основе глицерина. Используется с презервативами и фаллоимитаторами. Убийца вставлял пенис в глазницы и эякулировал, по крайней мере дважды. Я обнаружил шесть кубических сантиметров семенной жидкости под черепным сводом. Секретер 0+, наиболее распространенная группа крови белого человека.

Дэнни открыл дверь будки; оркестр играл бибоп. Увидел Коулмена Хили стоящим на одном колене и задравшим свой сакс к потолку.

— А укусы на теле?

— Мне думается, это не мог сделать человек, — сказал Лейман. — Раны очень рваные, снять слепок нельзя, не было никакой возможности подобрать подходящий образец существующих зубов. А кроме того, санитар, работавший с трупом, после ваших фокусов, смазал все спиртом, и я не смог взять пробы слюны и желудочного сока. Группа крови жертвы — АВ+. Это все, что мне удалось выяснить. Вы когда обнаружили труп?

— В начале пятого утра.

— Вряд ли это животные. Раны явно нанесены преднамеренно.

— А вы уверены, доктор, что это след от укусов зубами?

— Абсолютно. Об этом свидетельствует воспаление вокруг ран. Область захвата слишком велика для человеческого рта…

— Вы думаете…

— Не перебивайте меня. Вероятно, убийца нанес на пораженную область кровь — как приманку — и натравил на жертву специально натасканную собаку. Сколько человек заняты в этом деле, Дэнни?

— Я один.

— Тело опознано? Версии есть?

— Все идет своим чередом, док.

— Не упустите его.

— Не упущу, будьте уверены.

Дэнни повесил трубку и вышел на улицу. Холодный ветер выдул у него остатки хмеля и позволил собраться с мыслями. Складывались три крепкие версии.

Увечья на гомосексуальной почве плюс замечание Хили, что Марти Гойнз был голубым. Его «подруга» — «богатый пожилой педик», высокий седой мужчина, которого видел бармен, когда они с Гойнзом направлялись к угнанному «бьюику» прошлой ночью примерно за час до предполагаемого времени убийства. Причина смерти — чрезмерная доза героина. По описанию буфетчика Гойнз шел, как будто подогрелся, — видимо, он уже получил дозу, а новый укол прикончил его. Прежде Гойнз был наркоманом и недавно прошел курс лечения. Если не принимать пока во внимание возможность нанесения увечий животным, имеется один подозреваемый — высокий седой пожилой педик, который мог раздобыть героин и шприц для внутривенной инъекции, уговорить излечившегося наркомана бросить новогодний ангажемент и всадить ему прямо на месте смертельную дозу.

И на тебе — полиция Лос-Анджелеса не желает помочь с местными торговцами героином! Значит, ему в этом следствии остается одно — искать и допрашивать их самостоятельно.

Дэнни пересек улицу, вошел в «Павильон Томми Такера», нашел свободное место и заказал кофе, чтобы вытряхнуть из головы остатки алкоголя и прогнать сонливость. Здесь музыкальный репертуар составляли романтические баллады. Обивка мебели была зебро-полосатой, по стенам, обклеенным простенькими обоями с нарисованными джунглями, натыканы полинезийские факелы, пламя которых лизало потолок, — здесь о правилах противопожарной безопасности и слыхом не слыхивали и за считанные минуты могли превратить весь квартал в груду тлеющих головешек. Кофе было черным и крепким — доставлено сюда прямо с таможенных складов. Джазовые ритмы были мягки и располагали сидевших за другими столами парочки к нежностям: влюбленные голубки держались за руки и потягивали ромовые коктейли.

Все это напомнило ему родной провинциальный Сан-Берду где-то в году в 39-м, когда они с Тимом на угнанном «олдсе» лихо мотались за город на сельские танцульки. Дома, пока их старуха была на вахте в церкви, они менялись одеждой, раздевались до трусов и затевали шумную возню. Кто-то, шутя, изображал девчонку. В тот памятный вечер Тим с Роксаной Босолей удрали с занятий физкультурой и так напрыгались в машине, что едва не сломали подвеску. Он же, вечно подпиравший на танцульках стенку, отклонил предложение залезть на Рокси вторым и пил крепкий пунш, испытывая отвращение к тупым девчонкам и душевную горечь.