Андрей Кивинов - Дублер

– А вы – Игорь?

– Совершенно верно, – ответил Петухов.

– Прошу, – Геворкян выдвинул третий стул.

– Все в порядке? Документы у вас? – уточнил Петухов, присаживаясь.

– Разумеется, минуточку…

Геворкян извлек из дипломата папку, протянул Петухову.

Игорь зашуршал бумагой.

– Может, чайку? – предложил адвокат.

– Печенье?

– Лучше – «Твикс». Две палочки…

– Давайте.

После прочтения первых строк представленного материала Петухов стал напоминать Майка Тайсона в момент отгрызания уха у Холлефилда.

– Это… что?

Геворкян скользнул глазами по своему компаньону и удивленно буркнул:

– То самое.

И уже не так уверенно добавил:

– Наверное.

– Да это фенька какая-то! Набор цифр! Откуда эта мудень взялась?

Напарник Геворкяна сердито огрызнулся:

– Только не надо зубами стучать, это вам не пальцы. Бумаги мне лично передали, сказав, что те самые.

– Да какие те самые?

– Я в вашей бухгалтерии не разбираюсь. Что дали, то и принес.

– Мой друг прав, – поддержал Геворкян. – Мы не видели оригиналов и не могли ориентироваться на внешний вид документов, а ваши цифры для нас все равно что египетские иероглифы для слепого Пью.

– Какого Пью?

– Слепого.

Петухов хлопнул папкой по столу.

– Можете использовать после «Твикса». Я одного только не понимаю. Зачем вам это всучили?

– А действительно? – поправив пенсне, Геворкян перевел взгляд на третьего участника драмы.

Тот, не ответив, пожал плечами. Адвокат наморщил лоб и вдруг резко повернул голову назад, затем оглядел сидящий в зале народ.

– Дьявол! Купились, как индейцы на бусы. Куда проще?! Тебе всучили липу с одной целью – узнать, куда и кому ты ее понесешь!

– Сядь, Эдик, не мелькай. Глупости не надо говорить, да? Завтра я положу эти иероглифы в сейф и, когда попросят, верну. О том, что сегодня я с тобой встречаюсь, узнать было невозможно. Никому про это – кроме тебя, неврастеника, – я не говорил.

– Но зачем тогда вся эта чертовщина? – Адвокат ткнул пальцем в папку.

– Понятия не имею.

В дверях «Фортуны» появился еще один человек. Заметив его, Геворкян приложил руку к груди, обращаясь к собеседникам:

– Бога ради, господа. Буквально одну минутку.

Оставив на стуле дипломат, он вышел из кафе. Вернулся быстро, как и обещал, через минуту.

– Что я говорил? Срубили тебя, как веничек березовый. Пасли, душа наивная.

– Кто?!

– Он и пас. Поздравляю. Никому не говорил, никому не говорил! Если бы не говорил, он бы не узнал. А тут пожалуйста – и место, и время. Полный аншлаг! Стоял, как в театре, и наблюдал.

– Ну, блин… Откуда он узнал-то?

– Ты из автомата мне звонил?

– Само собой, не из кабинета. В офисе тебя не было, я на пейджер скинул.

– И все?

– Нет, я на весь двор орал! Чего ты, как маленький, Эдик? Он свалил?

– Скажи спасибо моим ребятам, подстраховали. В багажнике отдыхает.

– Вы что, совсем, что ли?

– Прикажешь ему кофейку в подъезд принести? Боюсь, не поставил ли он в зале кого?

– Я знаю Любима, он тихушник по натуре. Одиночка.

– Хорошо бы. Ладно, мы тут засиделись. Игорь, мы приносим свои искренние извинения за случившийся конфуз и, думаю, в ближайшие пару часов все выясним. Документы найдутся. Некоторые глупые люди решили поводить нас за носик.

– Хорошо. Дайте мне знать, как только все образуется. Не прощаюсь.

Петухов кивнул собеседникам и покинул кафе.

– Ну что, Эдик? Каковы планы?

– А план, друг мой, один. Поговорить с Валерием Алексеевичем, как только он придет в чувство.

– Мне участвовать?

– В принципе, ты уже во весь рост засвечен. Так что прятаться за дверью смысла не имеет. Ребята прокатятся к жене, на всякий случай успокоят брошенную женщину, а то не вынесет страданий. Я все же боюсь, не прикрывает ли кто нашего хитрого юношу? Как же он узнал про встречу?

– Его некому прикрывать. Просто некому. Он ничей.

– Одного прокола хватит.

– Что с Валерычем будем делать? После, я имею в виду.

– Ну, что-что? У тебя есть предложения? Как говорится, по законам военного времени…

– Вот дурак!

– Ничей, да еще и дурак. Лучше быть чьим-то умным. Все, поехали. Иди к машине, я расплачусь за кофе.

Музыка. «Пи-пи-пи…»

– Алло.

– Привет.

– Здравствуй.

– Как твои дела?

– Хорошо.

– Знаешь… Я звоню, чтобы сказать тебе, что ты дятел.

– Что-что?

– Ты дятел.

– Сам ты дятел.

Музыка.

«Классный текст, прямо Шекспир, и музон ничего – бодрит. Хит, наверное. Ой, больно-то как…»