Алексей Макеев - Крайние меры

Кодового замка подъездная дверь не имела. Гуров и Крячко поднялись на второй этаж, к нужной им квартире. Звонить они, естественно, не собирались, не рассчитывая встретить теплый прием. Нужно было оценить обстановку и решить – как проникнуть в квартиру?

Дом, где располагалось гнездо сатанистов-малолеток, прирученных Виктором Рыжиковым, поражал воображение своей редкостной запущенностью. Почти в центре столицы такое увидишь нечасто. По пролетам подъездной лестницы нагло, не скрываясь, шастали здоровенные ржаво-рыжие крысы. Неистребимая кошачья вонь – еще одна характерная черта подъезда – нимало их не пугала. Хватало живности помимо крыс: тараканы, мокрицы, мелкие, но злобные подвальные комары, которые плодятся даже зимой.

Трубы и батареи отопления давно сгнили на корню и подтекали мутной, чуть теплой водицей, которая стояла небольшими лужицами на лестничной площадке. Или то была моча? Унылая темно-коричневая краска пошла пузырями, отслаивалась целыми пластами. Из колонны мусоропровода с оторванной крышкой лючка несло застарелой гнилью.

Но дверь однокомнатной квартиры номер двадцать семь оказалась, как на грех, вполне добротной. Листовая сталь, шведский ригельный замок. Такую универсальной отмычкой не возьмешь!

Гуров прижался ухом к двери, долго прислушивался. В квартире явно кто-то был, и там не спали. Слышался ослабленный стальным листом рокот музыки. Значит, действие в полном разгаре.

– Второй этаж, – потрогал его за плечо Станислав. – Если балкон не обрешечен, то имеет смысл прорываться оттуда.

Лев согласно кивнул. А что тут еще придумаешь? Знать бы, сколько в квартире человек и есть ли хоть у кого-то из них оружие?

Они вышли из подъезда, обогнули хрущобу с торца и оказались во дворике, таком же безобразно запущенном, как и дом. Ага, вот он, балкон нужной квартиры. Нет решеток! Зато на балконе первого этажа их понавешано с избытком. Замечательно.

Лев поглядел на часы: через пять-семь минут должна была прибыть подмога. Так, последние прикидки и приготовления перед штурмом.

– Берем жестко, – тихо сказал он Станиславу. – Малолетки нас не интересуют, сдадим пэпээсникам, я для того и просил майора их прислать. Сам понимаешь, Рыжиков нужен нам живым и готовым к немедленному употреблению. Так что, если придется его дырявить, делай это аккуратно. Лишь бы не навалились всем гамузом… Перекладывай свой «макар» поближе, и вперед!

– Лев! – окликнул его Крячко, когда Гуров уже изготовился к подъему на балкон по нижней решетке.

– Ну?

– А я ведь так и остался голодным, как бродячая Жучка! Не накормил меня жадина Арнольдик фирменным ужином вурдалака. – Станислав беззвучно рассмеялся. – Так что я сейчас голодный и злой. Берегись, Виктор Рыжиков!

В этом был весь Крячко! Чувство юмора и желание похохмить не покидали его ни в какой ситуации.

Они оказались на захламленном балконе одновременно, быстро и бесшумно вскарабкавшись с противоположных, торцевых сторон решетки первого этажа. Шторы окна и балконной двери были плотно задернуты, никто в нехорошей квартире не заметил их появления. Но несколько минут сыщики выжидали. Все тихо. Во дворике в такой час тоже никого, так что первая часть операции по захвату двадцать седьмой квартиры прошла, как и задумывалось, скрытно.

В ночной тишине раздался звук моторов подъезжающих к фасадной стороне хрущобы автомашин, скрип тормозов.

– Порядок, – шепнул Гуров Станиславу. – Доблестные пэпээсники прибыли. Пора начинать танцы с волками. Высаживаем обе балконные двери, потом я первый, ты – страхуешь. И запомни: если там детишки малые, неразумные, займись ими. Выпиши им разумности по известным местам, но, по возможности, без членовредительства. Рыжикова оставь мне. В любом случае. Есть… соображения.

Станислав только коротко кивнул. Догадывался он, что за соображения появились у друга, чай, не первый год Гурова знал.

Пришла пора немного пошуметь! Сыщики изготовились. Ну, на счет «три»! Раз… Два…

Куда там балконным дверям! Хлипкие они, а запираются на примитивные шпингалеты. В грохоте водопадом посыпавшегося стекла и треске деревянных рам Гуров и Крячко ввалились в комнату.

Да-а! Та еще получилась сценка из фильма ужасов. Даже появись перед собравшимися собственной персоной Велиал, коего они хотели почтить этой ночью, они не были бы так изумлены и ошарашены.

Антуражик в помещении наблюдался соответствующий. В нос шибал застарелый сивушный дух, перемешанный с запахом расплавленного воска. А как же, все правильно: вон черные свечи по углам грубо нарисованной прямо на полу пентаграммы. И тонкая нотка чуть заметного, но такого характерного приторного аромата. Нет, сразу же машинально отметил Лев, тут не только примитивной конопелькой дымили, тут без псилобицина не обошлось!