Фридрих Незнанский - Пуля для следователя

Быстрым шагом, порой сбиваясь на бег, Анатолий миновал редкий березняк, вышел на стоянку с того угла, возле которого громоздились переполненные коробками и ошметками полиэтилена мусорные баки. Уже приблизившись к машине, испуганно запустил руку в карман — ему показалось, что забыл ключи в другой куртке. Но нет — на месте.

По подробным описаниям приезжавшего вчера сюда охранника Федора он быстро разыскал нужный дом. Однако синего «фольксвагена» во дворе не было. Федор хорошо объяснил, где стояла машина, и очевидные следы имелись: беспорядочные ошметки снега, гладкие прогалины от колес. Значит, машина буксовала — и добрые люди выталкивали ее из снежного отсека. Только трудно понять, когда это происходило. Вчера, сегодня утром или несколько минут назад. Может, Вероника отъехала по делам и вот-вот вернется. А может, она и не думает возвращаться. Монашеским поведением красотка не отличается, проводить же ночи в постелях разных мужчин отнюдь не самый худший способ маскировки. Баба действительно жутко сексапильная, наверняка от мужиков отбоя нет. А раз нет, — значит, ни у кого не вызовет подозрений то обстоятельство, что ее спешно разыскивает интересный мужчина.

Номер квартиры Федор ему сказал, а открыть кнопочный кодовый замок для Гордиенко задача не из сложных. Для начала нужно все-таки поинтересоваться двенадцатой квартирой. Отсутствие «фольксвагена» вовсе не означает, что хозяйки нет дома. Машину могли отвезти в гараж, в ремонт, угнать, в конце концов, мало ли какие случайности происходят на белом свете.

Анатолий приложил ухо к дверям. Нет, на звонок не реагируют, внутри тишина. Рассчитав, как расположены квартиры, окна которых выходят во двор и откуда могли заметить отъезжающий «фольксваген», он начал их методичный обход.

В другое время Анатолий прекратил бы такое тупое, можно сказать, унизительное занятие через три минуты. Однако сегодня бывший «морской котик» был настроен по-боевому — от ненависти к Веронике все внутри клокотало, нарастающая злоба подхлестывала его.

Картина событий постепенно восстанавливалась. Вероника проживала в квартире журналиста Кувшинова, у которого недавно умерла мать. После ее смерти здесь появилась неизвестная женщина, Леша бывал тут регулярно, не реже чем при жизни Евдокии Дмитриевны. Потом, кажется, вовсе переехал сюда. А вчера вечером, около десяти часов, они уехали на синем «фольксвагене» вместе с милицейским «газиком».

Ясный перец — испугались прихода Федора и поехали в другое место. Хорошо бы узнать, куда их понесла нелегкая. В гостиницах прятаться накладно. У знакомых? Федор приходил вечером, через час они уехали. За это время нужно договориться с людьми, что по нынешним временам непросто, — чай, не бояре у них друзья, хором не имеют. Небось уехали без затей к этому Леше. Раз он здесь дневал и ночевал, то есть большая вероятность того, что неженат.

Гордиенко обошел еще несколько квартир, теперь выдавая себя за знакомого Алексея Кувшинова. Вскоре он уже знал, что сын Евдокии Дмитриевны — царствие ей небесное! — жил отдельно от матери, в большом доме на Зеленцовской улице, где внизу известный магазин «Спорт-сити».

Уже стемнело, рабочий день подходил к концу. Вокруг многоэтажного дома на Зеленцовской полным-полно машин. Те, которым не нашлось места на «усиках», заезжают на газоны или даже на тротуар. Однако, как ни высматривал Анатолий, синего «фольксвагена» не обнаружил. Зато сравнительно быстро удалось найти кувшиновскую квартиру: какой-то мужчина открывал домофонным ключом дверь. Он знал, где живет Алексей, и пропустил Гордиенко в подъезд.

Если бы Анатолий выяснил номер квартиры раньше, то посмотрел бы со двора, горит ли там свет. Все-таки была бы определенность. Пожалуй, нужно выйти и посмотреть. Подняв валявшуюся на полу рекламную листовку, он свернул ее в трубочку, которую подложил под дверь, чтобы та не закрылась — домофон тут сложной конструкции, так просто не открыть.

Зря старался — окна однокомнатных квартир выходят на другую сторону. Идти проверять на улицу не хотелось, и Анатолий быстро вернулся в подъезд.

Подойдя к кувшиновской двери, он прислушался — полная тишина. Не слышно ни радио, ни телевизора, ни голосов. Долгий звонок ничего не изменил. Позвонил еще несколько раз — все по-прежнему.

Длительные поиски довели Гордиенко до белого каления. Теперь он уже был зол на Веронику и за болтливость, и за то, что ему приходится в такую холодрыгу разыскивать ее, словно она была в этом виновата. Сейчас взвинченный донельзя Анатолий действовал без оглядки. Плохо, конечно, если он засветится в двух больших домах, все эти люди могут в дальнейшем стать свидетелями. Но выбирать не приходится.