Владимир Силкин - Афёра

— Да что ты? — преувеличенно радостно откликнулся Воронцов. — С девочками и я бы не отказался. — По тону Макаров понял, что полковнику не нравится манера длинноволосого нахала разговаривать.

Иронию в голосе Анатолия Фёдоровича уловила и женщина. Ей стало неудобно — благодаря стараниям её спутника сама она в ходе разговора представала в каком-то по меньшей мере двусмысленном виде, а расследование, о котором она ходатайствовала, все яснее виделось совершенно бессмысленным в силу особенностей характера покойного Павла, раскрываемых его циничным приятелем.

— Дим, зачем ты так? — сделала она робкое замечание продолжавшему спокойно покуривать, немного исподлобья глядя на всех, парню. — Это же не относится к делу… Паши нет, зачем же говорить о некоторых его…

— А к чему это относится, к телу? — не собираясь, очевидно, менять привычного насмешливого тона, тут же передразнил тот. — Пашка был, какой был, и нечего его теперь приукрашивать. Если с девками побаловаться любил — так это ж естественно и для здоровья полезно, — он усмехнулся, с явным удовольствием наблюдая, как щеки женщины заливает румянец. — И водочку любил, а воды боялся — так это ж тоже его природа, так чего же стыдиться, а?

— Ну и кричать об этом на каждом углу не слишком красиво, — оборвал юнца Воронцов, — хотя бы из уважения к женщинам и старшим…

Макаров увидел, что полковнику явно хочется приструнить наглеца. Из некоторого личного опыта он знал, что это бесполезно — парень хамил не из-за какой-то умышленной зловредности, дело было в специфическом стиле общения, принятом среди большинства молодых людей. Как бы подтверждая его мысли, парень откинул со лба волосы и презрительно посмотрел на Воронцова: ты-то, мол, чего выступаешь?

— Послушай-ка, Дима, а Павел в этот пансионат когда-нибудь раньше ездил? — спокойно спросил Алексей, словно не заметив назревающего конфликта. На самом деле он обращался одновременно и к приятелю, и к тётке погибшего.

— В прошлом году был, — опередив уже открывшую для ответа рот даму, бесцеремонно отрезал абсолютно не соблюдавший правил хорошего тона молодой человек.

Полковник оценил удачный ход Макарова.

— Лариса Тимофеевна… — обратился он к женщине, наконец решив, что будет гораздо удобнее вести разговор, если они разделят всю компанию надвое. Алексей вполне может найти контакт с близким ему по возрасту и потому более понятным молодым человеком, а ему, Воронцову, лучше уединиться с женщиной. — Лариса Тимофеевна, я вижу, мы не много увлеклись, а все ваши между тем уже давно покинули кладбище… Наверное, вас уже заждались; давайте разобьёмся на пары — и разговор наш, кстати, станет более эффективным, — я провожу вас к машине, а молодых людей оставим наедине. А после мы с Алексеем поделимся информацией и все будет в полном порядке.

— Не знаю, — замялась женщина, словно боясь оставить парня наедине с Макаровым без своего присмотра, хотя такой присмотр до сих пор вряд ли что-то менял. — Дим, ты как на это смотришь?

— Мне без разницы, — ответил тот именно так, как и ожидал от него Алексей.

— Тогда я принимаю ваше предложение, — сказала дама, повернувшись к Воронцову, и положила руку на его согнутый с галантным изяществом локоть.

Полковник Воронцов с дамой удалились, скрывшись из вида за поворотом дорожки. Длинноволосый парень продолжал невозмутимо курить, искоса поглядывая на Алексея и явно предоставляя тому инициативу для продолжения разговора. Продолжать беседовать прямо здесь, стоя возле ограды чьей-то могилы и мешая изредка проходившим мимо людям, было очень неудобно. Макаров осмотрелся вокруг в поисках более подходящего для беседы места и на удивление быстро обнаружил то, что искал, буквально в десяти шагах.

— Присядем, — предложил он проследившему за его взглядом парню и, увидев в ответ едва заметный кивок, прошёл к стоявшей чуть в глубине, возле одного из надгробий, аккуратной и удобной скамеечке.

— Ну, порядок? Поехали? — спросил его молодой человек, сбросив прямо на траву, росшую возле могилы, жилетку и устроившись на ней. Он докурил наконец свою сигарету и теперь ковырял в зубах длинной зеленой травинкой.

— Поехали, — кивнул Макаров, усмехнувшись неизменно небрежному тону своего собеседника. — Задавать вопросы или ты сам сначала что-нибудь расскажешь?

— Не люблю докладывать, — с нескрываемым интересом изучая лицо Алексея, ответил парень, — тем более что тема слишком широка. Давай-ка лучше сразу — к прениям…