Жорж Сименон - Мегрэ в суде присяжных

— Это была человеческая кровь. Тщательное исследование в лаборатории подтвердило затем, что данные этой крови и крови жертвы в достаточной мере совпадают, и с научной точки зрения можно считать, что это одна и та же кровь.

— И, тем не менее, вы продолжали расследование?

— Может быть, отчасти именно из-за этого, господин председатель.

Молодой адвокат, приготовившийся возражать Мегрэ, не верил своим ушам и встревожился, а комиссар продолжал монотонно:

— Свидетельница, которая видела, как человек в синем костюме и коричневом плаще выходил из квартиры Леонтины Фаверж, точно определила, когда это было. Это также подтвердил торговец, в магазине которого побывала дама перед тем, как отправиться на улицу Манюэль к портнихе. Если же принять во внимание показания Жермена Ломбра (впрочем, в смысле даты — менее точные), то на обвиняемом в шесть часов вечера были серые брюки и он находился в своей мастерской на улице Рокет. Мы подсчитали время, необходимое, чтобы добраться из мастерской до дома Мерана на бульваре Шаронн, и время, нужное, чтобы попасть на улицу Манюэль. Это составляет самое меньшее пятьдесят минут. Поразил меня и тот факт, что вексель, предъявленный на следующий день, остался неоплаченным.

— Итак, вы занялись личностью Альфреда Мерана, брата обвиняемого?

— Да, господин председатель. Но, кроме этого, мы приступили к расследованию и в других направлениях.

— Перед тем, как вы начнете излагать свои выводы, я хочу увериться в том, что эти расследования имеют прямое отношение к делу, которое мы слушаем.

— Так оно и есть, господин председатель. В течение нескольких недель инспектора бригады, обслуживающей гостиницы и меблированные комнаты, показывали некоторые фотографии во многих отелях Парижа.

— Какие фотографии?

— Ну, прежде всего, Альфреда Мерана. И еще Жинетты Меран.

Тут обвиняемый с возмущенным видом вскочил со своего места, а его адвокат вынужден был тоже подняться, чтобы успокоить своего подзащитного и заставить его снова сесть.

— Теперь как можно короче изложите ваше заключение.

— Альфред Меран, брат обвиняемого, хорошо известен в некоторых районах Парижа, особенно близ площади Терн и ворот Сен-Дени. В разных отелях оказались карточки на его имя, и среди них в маленьком отеле на улице Этуаль, в котором он останавливался чаще, чем в других. Однако нам не удалось получить каких-либо сведений, подтверждающих, что он приезжал в Париж после первого января. Хотя свидетели указывали на то, что неоднократно встречали Альфреда Мерана в обществе разных женщин, однако в обществе невестки его видели только больше двух лет назад.

Мегрэ чувствовал направленный на него враждебный взгляд подсудимого, который сидел, сжимая кулаки, а молодой адвокат все время поглядывал на своего подзащитного, опасаясь нового взрыва.

— Продолжайте.

— Жинетту Меран тут же узнали по фотографии не только служащие кинотеатров, особенно в соседнем с ее домом квартале, но и в танцевальных залах — как на улице Лап, так и в квартале на ля Шапель. Она бывала там уже в течение многих лет, всегда днем. В последний раз ее видели в подобном заведении на улице Гравилье.

— Она ходила туда одна?

— У нее был там определенный круг друзей, мужчин, которые довольно часто менялись. Однако в последние месяцы, предшествовавшие преступлению, ее там почти не видели. — Разве эти показания не объяснили атмосферу, царившую на бульваре Шаронн, иллюстрированные журналы и пошлые пластинки, так контрастирующие с книгами, которые Меран покупал у букинистов? — С тех пор, как я месяц назад уехал в отпуск, — продолжал Мегрэ, — в уголовную полицию никаких новых сведений по этому делу не поступало.

— Пока шло дополнительное расследование, за госпожой Меран велось наблюдение?

— Систематически не велось. Иначе говоря, не всякий раз, когда она выходила из дома, за ней следили, и не всегда по ночам близ ее квартиры дежурил инспектор.

В зале послышался смех. Председатель оглядел публику, и снова воцарилась тишина. Мегрэ вытирал со лба пот. Мешала шляпа, которую все время приходилось держать в руках.

— Явилось ли причиной подобного наблюдения, допустим, даже не постоянного, то письмо, которое обвиняемый прислал вам из тюрьмы? И просил ли он в этом письме оберегать его жену? — не без иронии спросил прокурор.

— Этого я не утверждаю, — ответил Мегрэ.

— Если я вас правильно понял, вы хотели узнать, с какими людьми она встречалась?