Алексей Макеев - Одержимый

– Картина Репина, – подтвердил другой растерянно. – Чем это ты тут, пацан, занимаешься? Урок пения у тебя, что ли?

– Слышь, Вован, а его ведь сюда кто-то из крутых ребят поместил. Типа, бабло задолжал или еще чего намутил... Не наше это дело. Валить надо!

– Ну, Макс, ты даешь! – засомневался Вован. – Вроде живая душа все-таки. По-христиански с ним надо.

– Ты давно верующим-то стал? – озадаченно спросил Макс.

– Не важно, когда стал, – хмуро ответил Вован. – Стал, и все. Я в натуре, между прочим, крестился. Православный, как положено. А этого мы просто до ближайшей больнички довезем и коновалам сдадим. От этого нам хуже не будет.

– Ага, не будет! Забыл, что бывает с теми, кто добрые дела делает? Будешь еще локти кусать! Сам собирался металл отсюда вывозить, а как ты теперь сюда сунешься, если мы этого заберем?

– А мы если и не заберем, все равно уже не сунемся, – мрачно возразил Вован. – Это еще неизвестно, какая группировка его сюда привезла...

– Мужики! – чуть живым голосом проблеял Романов. – Меня не группировка... Меня маньяк... Помогите, мужики!

– Чего он там бормочет? – подозрительно осведомился Макс.

– Про маньяка что-то, – ответил Вован, прислушиваясь к надрывному шепоту Романова. – И вот еще денег сулит... Если увезем его отсюда.

– Хрен его знает! – зло сказал Макс. – Не нравится мне это! Неизвестно, как обернется. Пускай по две штуки баксов нам дает – тогда увезем.

– Он согласен! – с радостным удивлением сообщил Вован. – Говорит, по три даст. Короче, забираем его конкретно! Подожди, я сейчас веревки перережу...

В руке у него появился большой нож, которым он быстро перерезал путы на теле Романова. Опухшие синие руки Романова упали точно плети. Ноги его не двигались. Боль разрывала тело на мелкие кусочки. Ему хотелось, не прекращая, кричать, но сил не осталось даже на это. Раздосадованные спасители, поняв, что двигаться самостоятельно Романов не может, матерно ругаясь, кое-как взвалили его себе на плечи и потащили к выходу. К счастью, оба не могли пожаловаться на отсутствие здоровья – свою ношу они без особого труда доволокли до микроавтобуса, который дожидался их снаружи.

Сергею Константиновичу было так плохо, что он не сумел запомнить, как выглядит недостроенный стадион, который чуть не стал его мавзолеем, и правда ли, что вокруг расстилаются заснеженные степи, как он воображал. Его положили на заднее сиденье, и он тут же потерял сознание. Вован, который хотел полечить Романова коньяком из плоской фляжки и уже отвинтил пробку, только махнул рукой, хлебнул из фляжки сам и мрачно уселся впереди рядом с Максом.

– Погнали! – сказал он. – Нам его живым довезти бы! А то плакали наши баксы!

Когда они отъехали от стадиона на порядочное расстояние и уже поворачивали на шоссе, ведущее в направлении Москвы, навстречу им попалась старая «Волга» серого цвета с помятым левым крылом. Ни Вован, ни Макс не обратили внимания на эту колымагу никакого внимания. Сергей Константинович же видеть ее никак не мог, потому что без чувств трясся на заднем сиденье. Иначе, возможно, он узнал бы невыразительное лицо человека в кожаной кепочке, который сидел за рулем «Волги». Этот человек возвращался, чтобы убить его, но они разминулись.

Гуров вылетел самолетом до Сочи. В аэропорту его встретили два майора – милицейский и офицер пограничных войск. Всю подготовительную работу провел генерал Орлов, который, используя свои связи, сумел обеспечить Гурову режим наибольшего благоприятствования при посещении Абхазской республики. От него самого зависело только одно – обнаружить на территории приморского городка следы пребывания воинской части, в которой служили связанные какой-то недоброй памятью люди. Военный архив так и не предоставил до сегодняшнего дня никакой информации, а ждать после трагического случая с журналистом Романовым Гуров больше не мог.

– Никогда себе этого не прощу! – в сердцах заявил Гуров генералу Орлову. – Этот мерзавец все время крутится где-то у нас под ногами и, глазом не моргнув, творит свои бесчинства, а мы только заводим новые уголовные дела! Это какую же нужно иметь наглость, чтобы вот таким образом встретить в аэропорту известного человека, тележурналиста, который к тому же был не один, а с группой! А ведь мне самому нужно было встретить Романова – и все сложилось бы по-другому!

– Ну, знаешь, если бы знал, где брякнешься, то соломки заранее постелил бы! – философски заметил на это генерал Орлов. – А возле каждой потенциальной жертвы преступников непременно милиционер бы стоял. Откуда ты мог знать, что планировал преступник? Нам ведь до сих пор неизвестны даже его мотивы! Что говорит этот Романов?